Избранное

Пятая причина [необходимости знания языков] заключается в том, что [переводы] осуществлялись и комментировались по собственному усмотрению [переводчиков и комментаторов]. Поэтому когда научные труды переводились с чужих языков на латынь, все латинские святые и философы, которые разъясняли науки, в изобилии использовали другие [языки] и распространяли в нашем языке греческие, еврейские, халдейские и арабские слова, помимо тех, которые имелись в текстах. И мы суть дети и наследники святых и мудрецов — вплоть до нынешнего времени. Ибо мы видим, как много работали наши предшественники, такие как вышеназванный переводчик Роберт [Гроссетест], епископ Линкольна, недавно умерший достопочтенный Фома, епископ Сент-Дэвида[191], брат Адам Марш[192], магистр Герман Переводчик[193] и некоторые другие мудрецы. Но поскольку мы не подражаем им, то сверх того, чему можно доверять, у нас отсутствует [знание] о возможностях наук, ибо мы не можем распознать аутентичные толкования, вследствие чего не можем обрести и понимания наук. ...

Седьмая причина заключается в том, что латинянам необходимо знать языки в особых аспектах, поскольку [часто случается так], что, даже если в отношении буквы перевод в высшей степени истинен, смысл его ложен. Ибо как в богословии, так и в философии [в определенных случаях] необходимо должен использоваться перевод с толкованием (прежде всего это относится к Священному Писанию, медицине и тайным наукам). Но [в настоящее время] вследствие неверных толкований они весьма неясны. ...

И последнее научное обоснование необходимости [знания] языков заключается в том, что грамматика перенесена в латынь из греческого и еврейского. Ведь, как учит Присциан[194], буквы мы переняли у греков, да и все способы трактовки всех частей [речи] Присциан взял у греков и примешивал греческий в великом изобилии во всех своих книгах. И сами слова латинского языка, как из сферы богословия, так и из сферы философии, по большей части перенесены из иных языков. О некоторых из них у латинян имеется подозрение, что они взяты из другого языка, а о заимствовании других они не знают. И многие [из последних] считаются полностью латинскими, а на деле являются греческими, еврейскими, халдейскими и арабскими. И в этих словах латиняне допускают многочисленные ошибки — в произношении, письме и понимании; и вовсе не является незначительной ошибка в словах, поскольку за этим следует ошибка в высказывании, затем в аргументе и, наконец, в том, что считается выводом [из аргумента]. ...

И поскольку я уже показал, в каком смысле знание языков необходимо латинянам для изучения мудрости самой по себе, то теперь я хочу показать, как им надлежит обладать знанием языков для мудрости в приложении к Церкви Божией, государству верных, обращению нехристиан и опровержению тех, кого невозможно обратить. И есть четыре причины необходимости знания языков для Церкви. Первая — ради литургии, поскольку греческие, еврейские и халдейские слова используются в богослужении, как и в Писании. ... Но поскольку мы не знаем правильного написания и произношения [этих слов], а также смысла многих из них, то мы отклоняемся от истины и в пении псалмов во время богослужения. Ибо, мы говорим, как попугаи, сороки и другие неразумные животные, которые подражают человеческим словам, но произносят их неправильно и не понимают, что говорят. ...

Вторая причина, по которой Церкви необходимо знание языков, — ради таинств и священнодействий. Ибо, как знают богословы, для совершения таинства необходимо намерение [совершающего таинство]. Но намерению предшествует понимание и знание совершаемой вещи. И поэтому Церковь всеми способами должна содействовать тому, чтобы священники и прелаты знали, как правильно произносить, и понимали все слова жертвоприношений, таинств и посвящений: так, как их установили и записали изначально священные и верховные понтифики, и все святые Отцы, и основатели церковных институтов, [указавшие,] как в словах и смыслах [слов] содержатся таинства Божии. ...

Третья причина — это знание языков, необходимых Церкви Божией. В самом деле, многие греки, халдеи, армяне, сирийцы, арабы и народы других языков подчиняются латинской Церкви, при том, что последняя должна многое в их [Церквах] упорядочить и многое им предписать. Но если латиняне не знают их языков, то таковое сложно будет передать им с пользой для дела. Знаком того [что последнее необходимо] является то, что все указанные народы шатки в вере и нравах и не принимают спасительные установления Церкви в чистом виде на родном языке. Поэтому получается, что среди этих народов живут плохие христиане и Церковь не управляется так, как должна ...