Избранное

«В какие бури жизнь ни уносила б…»

Bс. А. Рождественскому

В какие бури жизнь ни уносила б —
Закрыть глаза, не замечать тревог.
Быть может, в этом мудрость, в этом сила,
И с детства ими наградил Вас бог.

Речь не идет о мудрости традиций,
Но о стене из старых рифм и книг,
Которой Вы смогли отгородиться
От многих зол, — забыв их в тот же миг.

Война?—А сосны те же, что когда-то.
Огонь? — Он в печке весело трещит.
Пусть тут блиндаж и бревна в три наката.
Закрыть глаза. Вот Ваши меч и щит.

И снова не дорогой, а привалом
Растянут мир на много долгих лет,
Где — странник — Вы довольствуетесь малым,
Где добрый ветер заметает след,

Где в диком этом караван-сарае
Храп лошадей, цыганский скрип телег,—
А странник спит, о странствиях не зная,
И только песней платит за ночлег.

Мне в путь пора. Я Вас дождусь едва ли.
И все-таки мне кажется сейчас,
Что, если Вы меня не осуждали,
Чего бы ради осуждать мне Вас?

Мне в путь пора. Уже дымится утро.
Бледнеют неба смутные края.
Да, кто-то прав, что все на свете мудро,
Но даже мудрость каждому — своя.

1943

«Скажешь, все мы, мужчины…»

Скажешь, все мы, мужчины,
Хороши, когда спим.
Вот и я, без причины,
Нехорош, нетерпим.

Молод был — бесталанно
Пропадал ни за грош.
А состарился рано,
Так и тем нехорош.

Что ж, допустим такое,
Что характер тяжел,
Но уж если покоя
В жизни я не нашел,—

Холст на саван отмерьте,
Жгите богу свечу,
А спокойною смертью
Помирать не хочу.

Вижу лес и болото,
Мутный сумрак ночной,
И крыло самолета,
И огни подо мной.

Вот совсем закачало,
Крутит по сторонам,
Но мы сбросим сначала,
Что положено нам.

А потом только скажем,
Что и смерть нипочем.
Жили в городе нашем,
За него и умрем.

Мне не надо, родная.
Чтобы, рюмкой звеня,
Обо мне вспоминая,
Ты пила за меня.

И не надо ни тоста,
Ни на гроб кумачу,
Помни только, что просто
Помирал, как хочу.

1943

Военные корреспонденты