Избранное

— Мистер Нисон, вам два месяца нельзя будет посещать ипподром. Если вы вздумаете там побывать, вам придется искать другого врача.

— Да боже милостивый, я же за всю жизнь не лежал в постели даже ночью больше четырех часов кряду! Что же я там два месяца-то буду делать?

— Вы можете слушать радио. А также читать. Да, таким вот образом. Радио можете слушать. И читать вы можете.

— Что читать?

— Что-нибудь успокаивающее, что вас не волновало бы. Кто-то мне рассказывал, что Герберт Уэллс, отправляясь в путешествие, каждый раз брал с собой том Британской Энциклопедии. А я время от времени буду вас навещать.

— Не могу ли я к вам приходить? — жалобно осведомился Джеки.

— Нет уж, лучше я, так будет безопасней, — ответил доктор, и тут-то Джеки осознал, что дела его плохи всерьез.

— Ну а выпить стаканчик я могу иногда? — спросил он, прощупывая почву.

— Стаканчик солода или бутылка портера, если будет настроение, не принесут вам вреда. Но женщин непременно избегайте. Эти дела вызывают отлив крови от головы.

— Никогда я не имел с ними таких уж особенных дел, — угрюмо сказал Джеки и стал натягивать рубашку.

Он пришел домой, выпил неразбавленного виски, сообщил жене новости и лег в постель. Увидев его лежащим в постели, она принялась плакать, и плакала очень долго — ему пришлось напомнить ей, что он пока еще не умер. Тут она крепко сжала губы, ибо почувствовала, что готова разрыдаться так горько, как отродясь не рыдала. С трудом справившись с собой, она спросила, не хочется ли ему чего-нибудь.

— Есть в этом доме такая штука, как энциклопедия? — спросил Джеки.

— Такая штука, как что?

— Энциклопедия. Доктор велел мне читать.

Она взглянула на него с печалью, и из глаз ее вновь заструились слезы.

— Бедный Джеки, — плача, сказала она. — Вот уж не думала, что ты докатишься до такого. — И она отправилась искать энциклопедию.

Искать долго не пришлось — в доме не было и двадцати книг; букмекеры вообще не держат у себя такой литературы, и она отправилась к соседке, Норин Малви, жене учителя. Через несколько минут она вернулась, держа в руках большую черную книжищу с красным обрезом, именуемую «Католический словарь».

— На кой дьявол я ее купил? — спросил Джеки.

— Ты ее не покупал. Мне дала ее Норин Малви. Говорит, это не хуже, чем энциклопедия.

Джеки хмуро полистал траурного вида том. На внутренней стороне обложки он обнаружил зеленую печать: «Колледж Святого Иакова, Патни-Грин, Мидлсекс, Лондон». Там было много чудных слов, набранных жирным шрифтом, и первое из них — Аббакомиты.

— Доконают они меня, — произнес он хмуро и стал читать.

Из статьи первой он выяснил, что аббакомиты — это настоятели монастырей знатного происхождения, которым выделял аббатство король, дабы они извлекали из него денежный доход. Выяснил он также, что настоятелями таких монастырей могли являться не только сыновья, но и дочери вельмож и даже их жены.

— Ничего себе сволочи, — буркнул Джеки и, усевшись поудобнее, погрузился в следующую статью, озаглавленную Аббатисы. Он с интересом прочел краткое объяснение, в особенности ту его часть, где сообщалось, что в ордене Фонтевро и ордене Святой Бригитты женские и мужские монастыри располагаются рядом и даже во главе мужского монастыря стоит аббатиса.

— Дела! — язвительно произнес он и перешел к статье Аббаты.

Тут он несколько заскучал — статья была длинной и изобиловала специальными подробностями, — но его развеселил абзац, где описывалось, как «в Версальском дворце снуют блистательные молодые аббаты», отродясь не видевшие тех монастырей, из которых они извлекают доходы. Он вновь пал духом, читая об Аббревиаторах [77], но увлекся Абрамитами [78] — ему вдруг пришла мысль, что ребята эти не так уж далеки от истины, когда утверждают, что «благой Бог сотворил души человеческие, а сила зла, она же демиург, создала их плоть». Впрочем, в конце статьи имелась отсылка к манихейству, а прочитав о манихеях, Джеки пришел к выводу, что они форменные идиоты и автор совершенно прав, суля им ад.

Абраксас [79] навел на него тоску. Абсолюция [80] состояла из великого множества пунктов. Он уже начал с нетерпением перелистывать страницы, как вдруг взгляд его упал на Адама. Эту статью он прочел не один раз, а трижды. Когда жена принесла ему эггног [81], она увидела, что муж ее возлежит, откинувшись на подушки, и задумчиво смотрит в окно.

— Подойди-ка ко мне, Айлин, — сказал он и рассеянно взял у нее из рук стакан. — Приходило ли тебе когда-нибудь в голову, что Адам и Ева разгуливали голышом — и хоть бы что?

— Это все знают, — сказала она и поправила ему одеяло.

— Я спрашиваю: приходило тебе в голову, что им это было абсолютно все равно?

— Я так думаю, они, бедняжечки, были невинны, покуда их не искусил сатана.

Он вскинул голову и выразительно посмотрел на жену.

— Тут спорить не о чем, — сказал он. — Но не возникал ли у тебя вопрос, каким образом сатана провернул это дело, если они были так уж невинны?

— А что особенного? — фыркнула она. — Кому всегда грозит падение, как не невинным?