Избранное

— А, это насчет Вазузина…— сказал старший лейтенант и чуть поморщился.

12

— Будневич — лучший разведчик армии,— прохрипел коренастый капитан в распахнутом полушубке, сосед слева.

— Представили вас, товарищ Будневич, к награде, нет? — спросил Евстигнеев и, не дожидаясь ответа, сказал: — Садитесь, товарищи, прошу… Юлдашов! — крикнул он.

— Взяли бы тогда Вазузин,— может, и представили бы, а так…— Будневич с усмешкой махнул рукой и, оглянувшись, опустился на табурет.

В дверях появился худощавый боец-казах.

— Юлдашов, позови капитана Полякова, старшего лейтенанта Зарубина и организуй чай.

— Три кружка?.. Есть! — с готовностью ответил посыльный.

— С наградами у нас не щедро,— сказал Евстигнеев, когда Юлдашов скрылся за дверью.— Вот этот Юлдашов Митхед был в роте помощником повара, там же, под Высоким, попал в передрягу, уложил двух фрицев и одного, раненого, приволок в штаб батальона. Мы представляли на орден, а утвердили только на медаль.

— Бывают и у них отчаянные головы,— сипло сказал сосед слева.— У степняков — я имею в виду. Вот тоже был случай…— Он улыбнулся, поерзал на табурете, готовясь, видимо, к обстоятельному рассказу, но не успел. В комнату вошел рослый капитан, бросил ладонь к виску и сразу принялся доставать из планшетки карту.

— Ну, будем работать, товарищи,— сказал Евстигнеев, зорко поглядев на соседа слева.— А где Зарубин? — обратился к капитану Полянову, но в эту минуту показался Зарубин, плотный, с роскошной русой шевелюрой старший лейтенант, начальник раз-ведотделения штадива.— Надеюсь, знакомы? — спросил Евстигнеев, переводя взгляд с Зарубина на Будневича.

— А как же! — весело сказал Зарубин.—И прежде, и ныне…

— …И во веки веков! — просипел сосед слева, хохотнул и скинул полушубок, оставшись в диагоналевой гимнастерке, на которой поблескивал орден Красной Звезды.

Разложили перед собой карты-километровки с красными и синими зубчатыми дужками и крючками условных обозначений, вынули карандаши, блокноты, сверили часы.

— Значит, так,— сказал Евстигнеев.— Наша Уральская дивизия в соответствии с приказом штаарма имеет задачу…

И Евстигнеев немного скрипучим голосом, в котором непроизвольно зазвучали командирские нотки, стал излагать задачу дивизии в предстоящем наступлении на Вазузин, основную идею плана боя, меры по обеспечению флангов и стыков.

Соседи записывали в блокноты, делали попутно пометки на

13

картах, затем каждый проинформировал Евстигнеева о замыслах своего командования, еще полчаса ушло на согласование некоторых вопросов взаимодействия, и, когда посыльный Юлдашов принес эмалированные кружки с дымящимся крепким чаем, работа в основном была закончена.

— Мне все-таки не совсем понятна ваша система противотанковой обороны вот тут, у нашего стыка,— помолчав, сказал Евстигнеев, обращаясь к коренастому капитану, и постучал указательным пальцем по карте, где чернела линия проселочной дороги, ведущей на Вазузин. Эта дорога по приказу свыше входила в полосу наступления соседней дивизии, но ввиду своей танкодо-ступности и близости к разграничительной черте дивизий не могла не интересовать и уральцев.

— А в Вазузине у них сейчас нет танков, товарищ подполковник, это точно, вот Будневич может подтвердить,— сказал капитан и посмотрел в свою карту.— Поставим у дороги пушку, тут, где одиночная сосна, два-три противотанковых ружья в придачу, а больше не можем. Не останется чем поддерживать пехоту. Нет же у них танков, скажи, Будневич…

Будневич поднял на Евстигнеева светлые холодноватые глаза:

— Пока нет, по нашим данным… Но ведь черт их знает, кто может гарантировать…

— В том-то и штука,— сказал Евстигнеев.— Сейчас нет, а через час могут появиться… Я все же хотел бы, товарищ капитан, чтобы вы передали своему начальству нашу настоятельную просьбу усилить пэтэо на этом участке и о принятом решении проинформировать нас. Завтра до рассвета мы протянем к вашему правофланговому батальону телефонную нитку.

— Мне что, я доложу,— недовольно прохрипел капитан.— Только я считаю, опасения ваши напрасны, товарищ подполковник, данным разведки надо верить, как учит нас суровый опыт войны.— Он усмешливо покосился на Будневича и полез в карман за кисетом.

Капитан явно намекал на неудачную попытку овладеть Вазузином в середине января, когда армия генерал-лейтенанта Пасхина после прорыва западнее Ржева быстро продвигалась по немецким тылам на юг, в сторону Вязьмы. Как раз тогда и отличился старший лейтенант Будневич. Под видом мужичка-инвалида пробрался он в Вазузин, походил по улицам, потолкался на базаре и возле церкви и, разузнав, что требовалось, благополучно вернулся к своим. Будневич доложил, что город обороняется силами обычного немецкого пехотного батальона. Надо было действовать незамедлительно, пока ошеломленный нашим продвижением противник не успел подтянуть резервы. Однако штаб ар-

14