Избранное

Бегу я в прошлое назад, стараюсь побыстрей,

Размахивая по пути руками, как ребенок.

Хочу я в прошлом оказаться поскорей,

Смотрю – ну, вот оно, в котором вырос я с пеленок.

Военные года: мой милый двор,

Обвешанный поношенной одеждой на веревках.

Там полусонный дворник подметает сор,

Оставленный вчера в бутылочных осколках.

В углу под деревом щелястый древний стол,

За ним вчера играли в карты, пили воры,

А я сидел, смотрел на опохмелку и рассол

И слушал непонятные мне разговоры.

Я ждал, когда же во дворе появятся мои друзья —

Суббота, в школу нам ходить не надо,

Когда ж затеется дневная чехарда,

Где игр не перечесть – душе отрада.

Игр строгий ритуал не соблюдали мы,

Сперва мы в «Штандр» играли до упаду,

Затем от «Палачей и воров» получали синяки,

И руки были синими от беспощадного удара.

Затем, кто денежку имел, тот в «Рассыши»

Лупил о стенку, серебро стирая напопало,

Нужна здесь точность, тут ты не спеши,

Чтобы монетка в столбик денежек попала.

Поднадоест? Тут «Чижик» тут как тут:

Брусочек, заостренный с двух концов, и метками по краю.

Лаптой как дашь – он вверх, мой друг,

И вот соседское окно он от стекла освобождает.

А «классиками» поисчерчен весь асфальт.

В московских школах мел уворовали.

Девчонки прыгают на ножке на одной – отпад!

Hy, что такое отдых, мы не знали.

А прыгалка крест-накрест – красота!

Прихлоп, притоп, через одну иль через двое.

Как мячики резиновые отпружинивают, чудеса,

Подпрыгивают, ловят миг, и от веревки, чтобы снова.

Затем на пару километров стрелки по стенам —

Здесь в «казаки-разбойники» играют.

Приходит время кушать. По домам!

Родители чего-то в играх ничего не понимают.

Затем я на Тверской газеты и поштучно папиросы продавал,

Которые с шести утра добыл, как – сам не знаю.

За ними в очереди я длиннющей отстоял,

От утреннего холода или дождя страдая.

Зато венец моей торговли и трудов – велосипед,

А ну-ка, махану за двадцать, да на водное «Динамо».

Почищу лодочки, да погребу веслом: «Привет!»

Ну, затрудился я совсем и позабыл, а как же мама?

Темнеет. Мама вся в слезах на подоконнике, и ждет:

«Эх, всыпать бы сыночку дорогому!»

А вместо этого, когда домой придет,

Ну, легкую пощечину отвесит, как чужому.

А вечер, вечер… Мне 11 годков почти.

В «садовника» мы с девочками поиграем

Или в «колечко» – тоже по пути,

Какое-то влеченье просыпалось, а какое? Мы не знали.

Темнеет. На окне трофейный патефон,

Скрипя иголкой, танго он играет,

Там вперемешку взрослые и дети – не кончайся, сон,

Вдруг ты не повторишься? Так бывает.

О, дорогое детство – недосып и недоед,

Меня ты солнышком во сне на старости встречаешь.

Уж 76-й пошел, прошло так много лет,

О, сон, как я признателен тебе, ты сам не знаешь.

Старею потихоньку, но когда-нибудь тогда

Закончится моя зависимость от тела, знаю.

Свободной птицей в детство полетит моя душа,

В те времена, где счастлив был, где солнышко сияет.

И там, вот в этом-то дворе, как в прошлые года,

Друзей из детства незабвенных дней я повстречаю,

И снова, как при жизни, как всегда,

Я игры детские любимые, мной не забытые, переиграю.