Избранное

— Не думаешь же ты, что у меня не хватит ума справиться с таким делом? А, Шарлотта? Будь покойна, уж как-нибудь!

И добавил серьезным тоном:

— Нет, видишь ли, надо нам все-таки набраться еще терпения с этим… с этой бесплодной смоковницей. Это наш долг. Ведь, как бы там ни было, речь идет о человеке. Нельзя же просто взять и махнуть на него рукой. Я не могу нарушить данное придворному егермейстеру слово. Нет, Шарлотта, постараемся быть к нему снисходительны. Ради него самого и ради его отца. И ради его будущей супруги.

В голосе полицмейстера зазвучали нотки умиления:

— Нет, Шарлотта, мы должны… должны нести свой крест. Уповая вопреки всему на благополучный исход. Ведь он как-никак граф и сын графа!

Часть третья

Где звучат картины широкого и богатого происшествиями, хотя и несколько сумбурного, свадебного торжества,

во время которого гнусное чудовище Матте-Гок обделывает свои грязные дела

1. Подготовительные шаги и генеральная репетиция

В наши дни большая редкость, чтобы свадьбу действительно праздновали. Обычно дело ограничивается тем, что новобрачные проводят вечер в кругу ближайшей родни. В лучшем случае распивается бутылка жиденького красного вина и произносится водянистая речь, выслушиваемая безо всякой радости. Минули времена больших свадеб, раздольные времена настоящих широких свадебных торжеств.

Эти старинные свадьбы никогда не проходили в согласии с определенным, заранее намеченным планом, они, подобно полевым цветам, развивались свободно и самопроизвольно, не особенно сообразуясь с церковным либо мирским ритуалом, часто даже, можно сказать, не беря в расчет и самих новобрачных. Ведь на грандиозных старинных свадебных торжествах жених и невеста играли, в сущности, второстепенную роль. Когда они приходили с церемонии венчания, в их честь стреляли, пили и пели, но после исполнения танца невесты они очень скоро переставали быть главными фигурами празднества и вполне могли, если угодно, удалиться к мирным прелестям личной жизни, не вызвав ни у кого удивления.

Это обстоятельство объяснялось отнюдь не бестактностью или неблагодарностью со стороны гостей. Свою благодарность они выражали не утомительно-назойливым вниманием к жениху и невесте, а по-иному. Дарили солидные подарки — истинно щедрые свидетельства дружеского расположения. Люди побогаче дарили деньги, а у кого достатки поменьше, дарили предметы домашнего обихода, начиная от мебели и кухонной утвари и кончая овечьими шкурами или шерстяными чулками. Были и подарки в виде личных услуг: сапожник мог предложить подбить задаром, по мере возникновения надобности, семь пар прохудившихся башмаков, стекольщик и плотник обязывались безвозмездно вставить новые стекла взамен разбитых во время свадебного праздника и тому подобное. Среди многочисленных гостей попадались, понятно, и такие, которые без зазрения совести вкушали праздничные удовольствия, сами не внеся никакой лепты, но этих дармоедов окружали презрением, если их вообще замечали в общей суматохе.

В конечном счете от широких свадебных торжеств хозяевам всегда был немалый прибыток, и поэтому каждый чувствовал себя на этом празднике полноправным участником. Отсюда проистекал и тот дух братской преданности, который объединял всех присутствовавших.

Таким широким свадебным торжеством в добром старинном стиле была свадьба Сириуса Исаксена и Юлии Янниксен.

Она проходила одновременно во многих местах, распавшись на несколько совершенно не схожих друг с другом частей. Так, одна часть свадьбы развертывалась в Христианском обществе трезвости «Идун», другая часть — у кузнеца Янниксена, в его доме, кузнице и в саду, третья часть — в «Дельфине», четвертая — в «Доброй утице», пятая — у Оливариуса Парусника, на его чердаке в Большом пакгаузе, и так далее.

Позднее, уже ночью, различные части свадьбы стали перемешиваться, переходя одна в другую, за исключением лишь самой первой, которая все время упорно держалась сама по себе. И все же… под конец и она перемешалась с другими!

Эта первая часть поначалу пыталась присвоить себе в некотором роде единоличное право считаться основной, официальной свадьбой благодаря настойчивым совместным усилиям управляющего сберегательной кассой Анкерсена и матери невесты. Их оперативный план заключался попросту в том, чтобы сразу же после венчания завладеть новобрачными, препроводить их в Дом собраний общества «Идун» и удерживать там в течение всей ночи, следя за тем, чтобы нежелательным элементам доступ в Дом собраний был прегражден. Это значило вести опасную игру, они навлекали на свои головы гнев кузнеца Янниксена и рисковали стать жертвами его мести, но — будь что будет, ибо, как выразился Анкерсен: «Противоборствовать силам тьмы — наш святой долг, и господь не оставит своей помощью того, кто сам себе помогает».