Избранное

И золотой, и дорогой…

И золотой, и дорогой
Мне, чтобы знали вы, не жаль
Погибшей доли молодой:
Но вот суровая печаль
Сжимает сердце — слезы брызжут,
А я еще ведь и не вижу
Босого мальчика в селе.
Как слабый птенчик на земле
Одно-однешенько под тыном
Сидит в дырявой дерюжине.
Мне чудится, что это я,
Что это молодость моя.
Мне чудится, что лучшей доли
Ему не видеть, светлой воли,
Не знать до гроба, что подряд
Бесцельно, страшно пролетят
Его прекраснейшие лета.
Не будет знать он, где же деться
На этом «щедром», «вольном» свете.
Пойдет он в наймиты и тут,
Чтоб он не плакал (лишний труд!),
Чтоб где-нибудь нашел приют,
Его в солдаты отдадут.

Я, — чтоб не сглазить ненароком…

Я, — чтоб не сглазить ненароком, —
Здоров, но что-то видит око,
Чего-то сердце ждет. Болит,
Болит и плачет и не спит
(Ребенок матерью забытый!).
Каких времен лихих, скажи ты,
С волненьем ждешь? Добра не жди,
Не жди и не зови ты воли —
Она заснула; царь Никола
Ее прислал. Чтоб разбудить,
Нам всем народом, всей громадой
Обух придется закалить
И наточить топор, как надо, —
Тогда и начинать будить.
А то убогой спать свободе
До страшного суда господня.
Дворянство будет мягко стлать,
Палаты, храмы воздвигать
И пьяного царя России
С холопской лестью восхвалять
И славословить Византию.

Из Мирвари Дильбази

(с азербайджанского)

Женщинам Франции