Избранное

Шевеля губами вслед эху, несущемуся от душ деревьев, Исана вдруг обнаружил, что повторяет губами движения, которые делал Короткий, и понял, что́ тот говорил: prayer is an… education…

Глава 15 БЕГЛЕЦ, ПРЕСЛЕДОВАТЕЛИ, ОТСТАВШИЕ

Сразу был создан отряд преследования бывшего солдата. Для погони отряд разбили на три группы: одна направилась к Атами, другая — в сторону Нумадзу, в обход Симода, третья — на север, через перевал Амаги. Было решено, что, пока полиция не перекроет дороги, все группы будут ехать по платным шоссе. Бывший солдат удрал на мощном мотоцикле, и можно было предположить, что он изберет платную дорогу, на которой легче развить большую скорость. Правда, на первом же полицейском посту он мог укрыться и попросить защиты, так что в плане погони надо было учесть и это весьма существенное обстоятельство. И удастся ли догнать мотоцикл, выехавший на полчаса раньше? Тамакити во главе группы, направившейся к Атами, несмотря на запрет, взял с собой автомат, такой, с каким скрылся солдат, и сунул за пазуху гранату. Отговорить его от этого никому не удалось. Как-никак Тамакити был ответственным за оружие. Остальное оружие завернули в одеяла и, погрузив в нанятый автомобиль, отвезли в камеру хранения на станции Ито. Если проблема с бывшим солдатом как-то решится, оружие можно будет доставить на той же машине на оружейный склад в подвале разрушенной киностудии.

Двое оставшихся подростков облазили весь лагерь, уничтожая следы пребывания большой группы людей. Опасаясь, что вот-вот может нагрянуть моторизованная полиция, они трудились с истинной самоотверженностью. Вместо того чтобы сжечь мусор, они на своих плечах, пробираясь через кусты, дотащили его до самого конца мыса и выбросили в море, когда прилив достиг апогея. Через час после захода солнца эти подростки тоже покинули лагерь. Стоя под десятками тысяч листьев персика и сотнями его плодов, Исана провожал взглядом Такаки, который до конца руководил действиями подростков и уехал вместе с ними. Он вдруг подумал, что от Такаки и подростков, закапывавших труп Короткого, пахнет не только потом, но и свежей кровью только что убитого человека. Когда машина точно утонула во тьме, поднялся ветер, от которого зашумела листва персика, зашуршали заросли кустов. Исана окутал шум. Он открыл сердце душам деревьев, обратил слух к душам китов, обитающих в доносимом ветром грохоте океана, но на дне рева ветра лежало огромное безмолвие, и само существование океана казалось нереальным. Опустив голову, Исана побрел туда, где остался ребенок, которого из-за болезни нельзя было трогать с места, и девушка, брошенная беглецом. В комнате с занавешенными окнами стояла духота, и жар, исходивший от ребенка, почти ощутимо поднимался к потолку, увлекая за собой пылинки. Исана присел на корточки и посмотрел на Дзина — его лицо, сплошь покрытое сыпью, вспухло и казалось утыканным темно-красными кнопками. Сложенные на груди руки были забинтованы, чтобы он не расчесывал сыпь, — Дзин был похож на маленького боксера. Инаго, лежавшая рядом с Дзином на узком кусочке матраса, ближе к окну, разглядывала покрывавшую его сыпь и даже не подняла глаза на Исана. Он лег прямо на циновку, около матраса.

— Такаки здорово разозлился, что я помогла солдату украсть автомат и бензин? — спросила Инаго смущенно.

— Такаки ничего мне не сказал, — ответил Исана. — Ты говоришь, что помогла украсть автомат и бензин?

— Когда солдату сказали, чтобы он вынул из автомата магазин, я стояла рядом. Я сразу увидела, что он хочет сбежать и мучительно соображает, как это лучше сделать. Я спросила у него, есть ли в мотоцикле бензин, угадав мои мысли, он прямо задохнулся он злости. Я ему и подсказала: бензин стоит там же, где лежат автоматы. Взяв автомат, мы пошли будто бы положить его на место, а сами — за бензином, и пока он наливал бак, я стояла рядом и загораживала его, чтобы никто не увидел. Тут я забеспокоилась: вдруг бинты, которыми обмотаны руки Дзина, закрутились у него вокруг шеи, и побежала посмотреть, а солдату сказала, чтобы подождал меня минутку… Когда я вернулась, его уже и след простыл. Я даже растерялась.

Печальный вздох Инаго поразил Исана в самое сердце. Ему тоже захотелось вздохнуть, спрятав свой вздох за тяжелым дыханием Дзина.

— Почему я говорю «растерялась»? Я была убеждена, что солдат без меня ничего не сможет сделать, — прибавила Инаго, повернув голову к молчавшему Исана. Она умолкла и вся сжалась, затаив дыхание, воскрешая в памяти пережитое потрясение.

— Но теперь, — сочувственно вырвалось у Исана, — когда солдат мчится на мотоцикле, он наверняка клянет себя, понимая, как ты ему нужна.