Избранное

А н н а  И в а н о в н а. Ну как же?

Павел сидит рядом с Хохловым. Тот что-то ему нашептывает, вероятно, о своих делах. В дверь стучат.

Т о с я. Встаньте все!

Все встают с рюмками в руках.

Войдите!

Входит  А н т о н, растерянно останавливается.

Аплодируйте!

Все ставят рюмки и аплодируют.

Вот он, Катя!

К а т я (с недоумением смотрит на Антона. Павел увлечен разговором с Хохловым). Кто это?..

Т о с я. Это он.

К а т я. Нет… Это он, мама?

А н н а  И в а н о в н а. Садитесь, пожалуйста, ужинать с нами. Это секретарь горсовета нашего.

Т о с я (выходя навстречу). Как же? А вы сказали, что вы Иванов…

А н т о н. А я Иванов.

Т о с я. Как это вы Иванов?

А н т о н. Да уж так… С рождения, Антон Иванов.

М а й о р. Иванов, да не тот. Мало ли Ивановых?..

Т о с я. Что ж вы меня обманули?

А н т о н. Я вас не обманывал.

Т о с я. Как не обманывал? Вы сказали, что знаете Катю…

А н т о н. Я сказал, что знаю немножко. Ведь про ваш полк по всему фронту слава идет. А про Катю Ермолаеву я вот от Павла Федоровича много слышал хорошего… Спросите у него.

К а т я. Это что, правда?

П а в е л. Угу. (Смотрит на часы.)

К а т я (укоризненно глянув на Тосю). Ну ладно. Начнем ужинать…

Т о с я. В первый раз в жизни такая ошибка.

П а в е л (глянув на часы). Все мне у тебя нравится, Катя, но вот темно очень.

А н н а  И в а н о в н а (выкручивая фитили). Да ведь откуда-то свету быть, Павел Федорович. Немцы порушили все.

П а в е л (встает). А хорошо бы сейчас так… подойти к выключателю, повернуть бы, и чтобы свет. (Поворачивает выключатель. Вспыхивает лампочка.)

Х о х л о в. Электростанцию пустили!

А н н а  И в а н о в н а. Свет!

Все встают и аплодируют маленькой электрической лампочке, от которой сразу стало так светло.

С у в о р и н. Свет — это тепло.

Т и х о м и р о в а. А тепло — это жизнь. Давайте выпьем за жизнь!

С у в о р и н. За жизнь!

Все пьют вино. Антон не пьет. Он как завороженный смотрит на Тосю.

К а т я. Как хорошо все… Только мне жалко, что Петра с нами нет. (Павлу.) Не смотри на меня так!..

С у в о р и н. Не грустите, Катя. Будет много встреч. И будет вести вперед страстное желание увидеть своего друга…

Оглянувшись и видя, что на него никто не смотрит, Павел быстро надевает синий в клеточку шарф и железные очки. У него озорное, совсем мальчишеское выражение лица. Хохлов удивленно откидывается назад. Павел прикладывает палец к губам.

Анна Ивановна подает Павлу чашку чаю, поднимает глаза и, едва не выронив чашку, отступает.

А н н а  И в а н о в н а. Шарф!.. Катя!.. Катенька!.. Он! Он! Петр! (Бросается к Павлу, обнимает его и плачет.) Что ж ты сидишь, Катя?

Все оборачиваются в сторону Кати, а она почему-то берет папиросу и начинает высекать огонь из кресала.

Т о с я. Ой, что это?.. Дайте я вас поцелую.

К а т я. Подожди… Тося… (Закуривает.)

Тогда Павел подходит к ней, молча берет у нее папиросу и гасит ее.

П а в е л. Не надо тебе курить, Катя…

Катя растерянно отступает. Потом бросается к нему, порывисто целует его и выбегает. Павел идет за ней. Тося пытается сделать то же, но ее задерживает Антон. Пауза.

Т о с я. Товарищи, что же это происходит? Товарищи, почему вы все молчите?.. Почему тишина?..

Возвращаются  П а в е л  и  К а т я.

Товарищи, я не могу! Дайте я кого-нибудь поцелую. Мне уже все равно кого!.. (Целует потрясенного от счастья Антона.)

П а в е л. Вы, между прочим, не зря его поцеловали. Вспомните, кому вы тогда дверь открывали…

А н н а  И в а н о в н а (вглядывается). Он!.. Он, Катя, он!..

К а т я. Что?..

Т о с я. Что он?..

А н н а  И в а н о в н а. Он. С ним вместе приходил.

Т о с я. Держите меня!..

Х о х л о в. Друзья, я окончательно запутался. Разрешите, я выпью! (Пьет.)