Читаем Избранное из избранного полностью

Пел Соловей на весь притихший зал,А Хряк в тиши поднялся и сказал:— По-моему,Все жанры хороши!И в подтвержденьехрюкнул от души.<p>ОТЦЫ И ДЕТУШКИ</p>С чего Медведь ссутулился, зачахИ собственным дыханьем греет ноги?..А он взрастил таких прелестных чад,Что выставлен из собственной берлоги…<p>ПЕНЬ И ВИДНАЯ СТУПЕНЬ</p>Сидит, бесстрастен и белоголов,Во всем боится остроты углов.Зачем жезанимаетПеньступень сию?ОнОжидаетВыхода на пенсию.<p>ПЕРСОНА БЕЗ ПОСТА</p>Не чтут и не звонят по телефону.В чем дело?А секрет довольно прост:Все уважали вовсе не. Персону,А занимаемый Персоной пост.<p>ПЕТУХ-ЛИЦЕМЕР</p>В любовной дракевыдрал потрохаУ ближнего собрата Петуха,А говорят, что ревность—Это древность.<p>ПЕТУШИНОЕ МНЕНИЕ</p>Сказали Петуху:— Ты, Петя, зряПоешь вовсюНи свет и ни заря…— Как это зря?! — распетушился тот.— Без «ку-ка-ре-ку»Солнце не взойдет!<p>ПЛОДЫ ЗАХВАЛИВАНИЯ</p>Пылало Вдохновеньеи погасло:В него подлили слишком много Масла.<p>ПОПУГАЙ-КОМПОЗИТОР</p>Он держится принципа:С миру по нотке.Во всех его песнях — чужие находки.<p>ПРОБКА-РАСТОРОПКА</p>Ни грозный Вал, ни злой Водоворот —Ничто на свете Пробку не берет:Мелькнет средь пенных вод,Нырнет до днаИ снова на поверхности она.<p>ПРОИГРЫВАТЕЛЬ</p>Его восторг,Его волненьеВсегда —итогЧужого мненья.<p>САМ И ЕГО ЗАМ</p>В креслеВряд ли нуженСам,ЕслиВсе решаетЗам.<p>РАЗДУТЫЙ АВТОРИТЕТ</p>Над нимоднимвсе — нимбы,нимбы.ПобольшеТéрниевНад ним бы!<p>РЫБАК — РЫБАКУ</p>— Каковулов?— Всего один Карась,Новот такая Щука…соВРалась.<p>РЫБА-ПРИЛИПАЛА</p>

В плеяду избранных попала.

И не теряется опять:

Ох, знает Рыба-прилипала,

К кому-чему ей прилипать!

<p>СЕКРЕТ</p><p>СВЕРХИЗВЕСТНОСТИ</p>Любимец муз не сплоховал,Издав стихов своих собрание:ОнрецензентскийШквалПохвалСо —ор —га —ни —зо —валЗаранее.<p>СТОЛБ И СТОЛП</p>Беда,когдаСчитает Столб,Что он — не Столб,А видный Столп.Ведь от СтолбаИ до СтолпаЗело тернистая тропа.<p>ТВОРЧЕСКИЙ ЗАСТОЙ</p>ОтдохновеньеОт… вдохновенья.<p>ТИП ТИПЫЧ</p>

Обоймет рукою липкой,

Чмокнет, нежен и мордаст,

А простясь, кивнет с улыбкой

И — восторженно… предаст.

<p>ТОТ! — ФЕДОТ</p>Тут правде соответствует едва лиОпределенье,Что Федот — не тот:Еще кандидатур не называли,А он уже в президиум идет.<p>УЛЫБКА-РЕЗЮМЕ</p>О пестрой публике на пляжеСказал Поэт, ему видней:— Вокруг — «все возрасты»и дажеТела — «давно минувших дней»!<p>ТАЛАНТ БЕСТАЛАННОСТИ</p>Особенных талантов не видать,Зато умеет сам себя подать!<p>ФАКТ И ВЫВОД</p>Зуб Мудрости вдруг вырос у Осла.Но мудрость у Осла не возросла.Отсюда вывод, жизненный сугубо,—Что Мудрость происходит не от Зуба.<p>ФЛЮГЕР И КОМПАС</p>Хотя предметыЧем-то схожи,Но этоНе одно и то же!<p>ФОРМА И СОДЕРЖАНИЕ</p>«Уж сколько разТвердили миру»Об уважении к Мундиру.Он уважается,покаТуда не втиснут Дурака.<p>ХАМ-КАРЬЕРИСТ</p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека «Крокодила»

Похожие книги

Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство