[21*] «Ибо, поскольку мне уже известно, что моя природа весьма слаба и ограничена, божественная же природа — необъятна, непостижима и безгранична, из этого я с полным основанием заключаю о способности Бога к бесчисленным деяниям, причины коих мне неизвестны. Исходя из одного лишь этого соображения, я полагаю, что весь род причин, направленных к определенной цели, не может иметь никакого применения в области физики: ведь я допускаю, что только по легкомыслию можно пытаться прослеживать цели Бога» (Размышления о первой философии… Четвертое размышление. —
[22*] Исходя из одного лишь этого соображения.
[23*] «Это правильное наблюдение, и мы никогда не должны строить свою аргументацию, исходя из цели. Ибо, во-первых, познание цели не приводит нас к познанию самой вещи и природа этой последней остается от нас скрытой. Величайшим пороком Аристотеля является его постоянная аргументация, основанная на цели. Во-вторых, все цели Бога от нас скрыты, и пытаться проникнуть в них — легкомысленно. Я не говорю о целях, данных нам в откровении, но рассматриваю лишь как философ этот вопрос, в котором мы обычно глубочайшим образом заблуждаемся. Мы воспринимаем Бога как некоего великого человека, ставящего перед собой те или иные задачи и пользующегося для выполнения их теми или иными средствами, что целиком и полностью его недостойно» (Беседа с Бурманом. —
[24*] «внутренне связанные наитеснейшим образом».
[25*] «суть одно и то же».
[26*]
[27*] См. выше, с. 15 и примеч. 17* к гл. I.
[28*] Письмо к Мерсенну от 27 мая 1630 г. (?). —
[29*] на том же основании, на каком король есть творец закона.
[30*]
[31*] «То, что ты затем высказываешь относительно целевой причины, следует отнести к причине производящей; так, нам уместно восхищаться Богом-творцом, наблюдая функции частей растений, животных и т. д., и, созерцая творение, познавать и прославлять творца, но не подобает гадать, с какой | целью он то-то и то-то сделал» (там же, с. 292).
[32*] «Но поскольку Бог — единственная истинная причина всего, что есть и что может быть, совершенно ясно, что мы изберем наилучший путь философствования, если попытаемся вывести объяснение вещей, созданных Богом, из познания Его самого, дабы таким образом достичь совершеннейшего знания — знания следствий на основе причин» (Первон[ачала] фил[ософии] I 24. —
[33*] невозможное само по себе.
[34*] «Воля может принадлежать только чьему-то благому интеллекту: следовательно, чего нет в интеллекте, не может быть и желаемым. Но то, что само по себе невозможно (еа quae sunt secundum se impossibilia), не содержится в интеллекте, поскольку противоречит само себе, если только не из-за заблуждения, возникающего у того, кто не понимает суть вещей, чего невозможно сказать о Боге. Следовательно, в божественной воле не могут оказаться вещи, которые сами по себе невозможны (quae secundum se sunt impossibilia)».
[35*] «…основанию сущности, поскольку она такова, противоречит то, что нечто может быть одновременно и существующим и несуществующим. Следовательно, Бог не может пожелать, чтобы утверждение и отрицание одновременно были истинными: а это же заключается во всем, что само по себе невозможно, ибо оно опровергает само себя, поскольку оно подразумевает противоречие. Следовательно, воля Бога не может быть сама по себе тем, что невозможно»… Ср.: «Итак, поэтому не может быть, чтобы Бог сделал одним и тем же бытие и небытие, поскольку это противоречиво».
[36*] «При уничтожении чего-либо из сущностных основ вещи следует уничтожение самой вещи: так как, если Бог не может сделать так, чтобы вещь одновременно существовала и не существовала, он не может сделать и так, чтобы вещь, у которой не хватает чего-либо из ее сущностных основ, сама существовала, подобно тому, как не существует человек, у которого нет души».
[37*] «Поскольку начала таких наук, как Логика, Геометрия и Арифметика, берутся только из формальных принципов вещей, от которых зависит сущность вещи, следовательно, Бог не может создать противоположное этим принципам, так, чтобы род не был предикатом вида, или чтобы линии, проведенные через центр к окружности, не были бы равны между собой, или прямолинейный треугольник (triangulus rectilineus) не имел бы трех углов, равных [в сумме] двум прямым углам».
[38*] Письмо к Мерсенну от 27 мая 1630 г. (?). —
[39*]
[40*] целое больше своей части (см.: Письмо к Мерсенну от 27 мая 1638 г.).