Избранное [компиляция]

— Да. Горячая вода постоянно. Дальше кабинет самого Человека, и там все книги, книги, книги. Говорят, что он очень умный, и это видно по книгам.

— А я видела сад!

— Сада я не видала.

— А я видела сад, и он очаровал меня, я должна в этом сознаться. Представьте себе: изумрудно-зеленые газоны, подстриженные с изумительной правильностью. Посередине проходят две дорожки, усыпанные мелким красным песком. Цветы — даже пальмы.

— Даже пальмы.

— Да, даже пальмы. И все деревья подстрижены так же: одни как пирамиды, другие как зеленые колонны. Фонтаны. Зеркальные шары. А в траве среди ее зелени стоят маленькие гипсовые гномы и серны.

— Как богато!

— Как роскошно!

— Как светло!

Некоторое время отрывисто повторяют: «Как богато!» «Как роскошно!»

— Господин Человек удостоил меня чести показать свои конюшни и сараи, и я высказал полное одобрение содержащимся там лошадям и экипажам. Особенно глубокое впечатление произвел на меня автомобиль.

— Вы подумайте: у него только семь человек одной прислуги: повар, кухарка, две горничные, садовники…

— Вы пропустили кучера.

— Да, конечно, и кучер.

— Да, сами они ничего уже не делают. Такие важные.

— Нужно согласиться, что это большая честь — быть в гостях у Человека.

— Вы не находите, что музыка несколько однообразна?

— Нет, я этого не нахожу и удивляюсь, что вы это находите. Разве вы не видите, какие это музыканты?

— А я скажу, что всю жизнь желала бы слушать эту музыку: в ней есть что-то, что волнует меня.

— И меня.

— И меня.

— Так хорошо под нее отдаваться сладким мечтам о блаженстве…

— Уноситься мыслью в надзвездные сферы!

— Как хорошо!

— Как богато!

— Как пышно!

Повторяют.

— Я вижу у тех дверей движение. Сейчас пройдет через залу Человек со своей Женой.

— Музыканты совершенно выбиваются из сил.

— Вот они!

— Идут! Смотрите, идут.

В невысокие двери с правой стороны показываются Человек, его Жена, его Друзья и Враги и наискось пересекают залу, направляясь к дверям на левой стороне. Танцующие, продолжая танцевать, расступаются и дают дорогу. Музыканты играют отчаянно громко и разноголосо.

Человек сильно постарел: в длинных волосах его и бороде заметная проседь. Но лицо мужественно и красиво, и идет он со спокойным достоинством и некоторой холодностью; смотрит прямо перед собою, точно не замечая окружающих. Так же постарела, но еще красива его Жена, опирающаяся на его руку. И она точно не замечает окружающего и несколько странным, почти остановившимся взглядом смотрит прямо перед собою. Одеты они богато.

Первыми за Человеком идут его Друзья. Все они очень похожи друг на друга: благородные лица, открытые высокие лбы, честные глаза. Выступают они гордо, выпячивая грудь, ставя ноги уверенно и твердо, и по сторонам смотрят снисходительно, с легкой насмешливостью. У всех у них в петлицах белые розы.

Следующими, за небольшим интервалом, идут Враги Человека, очень похожие друг на друга. У всех у них коварные, подлые лица, низкие, придавленные лбы, длинные обезьяньи руки. Идут они беспокойно, толкаясь, горбясь, прячась друг за друга, и исподлобья бросают по сторонам острые, коварные, завистливые взгляды. В петлицах — желтые розы.

Так медленно и совершенно молча проходят они через залу. Топот шагов, музыка, восклицания гостей создают очень нестройный, резко дисгармоничный шум.

Гости:

— Вот они! Вот они! Какая честь!

— Как он красив!

— Какое мужественное лицо!

— Смотрите! Смотрите!

— Он не глядит на нас!

— Он нас не видит!

— Мы его гости!

— Какая честь! Какая честь!

— А она? Смотрите, смотрите!

— Как она прекрасна!

— Как горда!