Избранное: Стихотворения. Поэмы. Переводы

Живите в доме — и не рухнет дом.
Я вызову любое из столетий,
Войду в него и дом построю в нем.
Вот почему со мною ваши дети
И жены ваши за одним столом, —
А стол один и прадеду и внуку:
Грядущее свершается сейчас,
И если я приподымаю руку,
Все пять лучей останутся у вас.
Я каждый день минувшего, как крепью,
Ключицами своими подпирал,
Измерил время землемерной цепью
И сквозь него прошел, как сквозь Урал.

3. «Я век себе по росту подбирал…»

Я век себе по росту подбирал.
Мы шли на юг, держали пыль над степью;
Бурьян чадил; кузнечик баловал,
Подковы трогал усом, и пророчил,
И гибелью грозил мне, как монах.
Судьбу свою к седлу я приторочил;
Я и сейчас, в грядущих временах,
Как мальчик, привстаю на стременах.

Мне моего бессмертия довольно,

Чтоб кровь моя из века в век текла.
За верный угол ровного тепла
Я жизнью заплатил бы своевольно,
Когда б ее летучая игла
Меня, как нить, по свету не вела.

Сны

Садится ночь на подоконник,
Очки волшебные надев,
И длинный вавилонский сонник,
Как жрец, читает нараспев.

Уходят вверх ее ступени,

Но нет перил над пустотой,
Где судят тени, как на сцене,
Иноязычный разум твой.

Ни смысла, ни числа, ни меры.

А судьи кто? И в чем твой грех?
Мы вышли из одной пещеры,
И клинопись одна на всех.

Явь от потопа до Эвклида

Мы досмотреть обречены.
Отдай — что взял; что видел — выдай!
Тебя зовут твои сыны.

И ты на чьем-нибудь пороге

Найдешь когда-нибудь приют,
Пока быки бредут, как боги,
Боками трутся на дороге
И жвачку времени жуют.

Петровские казни

Передо мною плаха
На площади встает,
Червонная рубаха
Забыться не дает.

По лугу волю славить

С косой идет косарь.
Идет Москву кровавить
Московский государь.

Стрельцы, гасите свечи!

Вам, косарям, ворам,
Ломать крутые плечи
Идет последний срам.

У, буркалы Петровы,

Навыкате белки!
Холстинные обновы.
Сынки мои, сынки!

Бессонница

Мебель трескается по ночам.
Где-то каплет из водопровода.
От вседневного груза плечам
В эту пору дается свобода,
В эту пору даются вещам
Бессловесные души людские,
И слепые,
   немые,
      глухие
Разбредаются по этажам.
В эту пору часы городские
Шлют секунды
   туда
      и сюда,
И плетутся хромые,
   кривые,
Подымаются в лифте живые,
Неживые
   и полуживые,
Ждут в потемках, где каплет вода,
Вынимают из сумок стаканы
И приплясывают, как цыганы,
За дверями стоят, как беда,
Сверла медленно вводят в затворы
И сейчас оборвут провода.
Но скорее они — кредиторы
И пришли навсегда, навсегда,
И счета принесли.
   Невозможно
Воду в ступе, не спавши, толочь,
Невозможно заснуть, — так
   тревожна
Для покоя нам данная ночь.

Ночная работа