Избранное. Том III

Ребятки. Понял я, что нет нам, пока нас таскают ноги, жизни без Севера, вот оно что. Вот что я понял и сейчас ночами гляжу в палатке при свете фонаря на карту Чукотки и плачу мутной теплой слезой, которая смешивается с моим потом и хилыми трупами здешних комаров. Нешто здесь комар? Вот у нас там комар. Настоящий комар, шурфовщик.

Сентябрь 1966

Не ехал (на Чукотку) по простой причине – надо было сдать книгу, потом замаячила следующая книга, а главное, я просто боялся попасть в обстановку бессмысленного анархизма. Книга у меня сейчас написана на 40 процентов хорошо, на 70 плохо, и дальше – никак. А сдать рукопись я должен не позднее декабря. Еще надо две повести. И я, дурак, живу часто не так, как надо, когда сдаешь книгу. Первая повесть пойдет, видимо, в трех номерах, в ней пять листов. Вторая вот лежит передо мной в расхристанном виде. В 68-м году я книгу издавать не буду. Буду писать роман.

Ноябрь 1966

О твоих литературных делах. Я позволю себе дать тебе пару советов.

Главное: забудь о том, что ты газетчик. Всячески вытрави из себя газетчика. Ты школьник из 10-го класса, которого переполнили впечатления, и он взял в руки авторучку. Ужасным образом следя за штампами.

Второе главное: прежде всего интересны твои личные мысли, твой личный взгляд на вещи. Ты видишь явление, факт, ты умный человек, болеешь за правое дело, и вот именно твой личный, для самого себя написанный, сокровенный взгляд и нужен.

30 ноября 1966

«Смешно сказать, Володя, заболел я острой неврастенией, микстуры пью. Мысли скачут, по десять дней не могу работать, лежу как труп с книжкой на диване. Такова цена предательства по отношению к Северу, хотя ты сам понимаешь, это было и необходимо:

Но я-то знаю, никакие микстуры меня не вылечат, а надо мне лето поползать по кочкам, половить рыбку, двухстволку в руках подержать, тогда я опять на пару лет здоровый человек.

Я очень склоняюсь к мысли побывать у тебя на твоих вольных промыслах, но поступать придется по необходимости. Книга и прочее. ,

16 мая 1967

Где ты собираешься быть июль – август? Понимаешь, я вроде освобождаюсь и мне надо приступать к планированию лета. В общем-то вариант Эльгыгытгына, если он реален, – не столь уж плохо. Но у меня дела так, что в бесцельном шлянии по Певекам и Билибиным мне время лучше не проводить.

4 июня 1967

Куда мне лететь? В Певек или Билибино? Ты пойми, что корней у меня там не осталось, и в общем-то было бы лучше, если бы ты выбрался туда для встречи.

16 июня 1967

Вопросов нет. Оформляю командировку от «Вокруг света». Болею я, старик, как старый Бобик из старого короба. Совсем расклеился. Уж прямо и боюсь, как мне там у вас не раскиснуть. Одна надежда, что старая пятка почует кочку и труба запоет «ай хо»! В Москве слякотища, безнадега какая то, вот прямо сел бы да сегодня к вам и улетел. Короче, к первым числам июля я должен буду (до 10 го) быть в Певеке.

Июль 1967

Оформляю командировку от «Вокруг света». Полечу прямо в Певек, это хорошо. Мне там надо быть и надо посидеть в фондах, имея в виду мой эпохальный роман о Певеке, который через годик полтора потрясет человечество.

Январь 1972

Если вы будете на моих родных местах «Чаун – Лелювеем – Пучевеем», – то думаю, что я приеду. Проститься с родиной, ибо эти места и есть моя родина.

Сентябрь 1972

Закончил свои дела на высокой горе Эльбрус. Торчал я тут сорок пять дней, все эти дни вставал в шесть утра и таким путем закончил второй вариант толстого романа. Этот вариант уже можно демонстрировать своим людям, третий вариант, думаю, явится окончательным. Думаю сделать его за октябрь, ноябрь.

Сентябрь 1972

Я говорил тебе, что будущей осенью думаю двинуть на Омолон на всю зиму. Если все будет правильно, то итогом будут две книжки: роман номер два и очерковая книжка про лес и зверюшек, если этот вариант не выгорит, то опять таки на полгода я двину на мыс Шелагский. Походить за нерпой, за моржом и так далее. Чувствую, что обязан написать охотничий роман.

Ноябрь 1972

Надо писать о рабочем классе. Писать о нем весьма трудно, ибо тема достаточно испорчена плохой литературой. Написать историю «Валькумея», но так, чтобы это была не история, а сегодняшний день и чтобы во главе угла был все-таки рабочий класс и работа, а не пурга и т.п. – вот в чем задача.

Сентябрь 1973

На Омолон я в этом году не попал. Постараюсь на месяц уехать в Карелию. Там тоже есть знакомый промысловик, и потому таежный промысел я могу начать осваивать у него. Все в одну корзину. Для книги.

Январь 1974

Хочу на Чукотку – силов нету, на весну у меня и планов нет, кроме как к вам ехать.

Июнь 1974

Все идет нормально, кроме одного – высохла душа по Чукотке и по общению со своими ребятами.

Август 1974

С весны я плотно переселяюсь на Север. Дела этого требуют. Два романа в заготовке – «Правила бегства» и «Последний охотник». Без того, чтобы побывать на Чукотке, и в Крестах, и на Омолоне, я этого не сделаю: Точнее, сделаю, но не так, как сейчас требует фамилия.

Октябрь 1974