Избранное в двух томах. Том первый

— В таком случае давайте знакомиться. Кулянда что-то не торопится это сделать.

— Ой, я совсем забыла! Познакомьтесь. Раушан в нашем взводе недавно, — сказала Кулянда.

Ержан молодцевато вытянулся и протянул руку:

— Ержан.

— Раушан, — проговорила девушка.

Есть такое свойство у молодых людей: в минуты душевного подъема они становятся болтливы. Это и случилось с Ержаном.

— Вот и хорошо, что вы в нашем батальоне, — говорил он оживленно. — Вместе будем воевать. В дивизии наш батальон на лучшем счету. И командиры, и бойцы как на подбор. Наверно, вы уже сами убедились. И Кулянда, конечно, рассказывала вам.

— Человеку хорошо там, где он привык. И я привыкну, ведь я совсем недавно у вас.

— Конечно, привыкнете. Да, к слову: я вас уже видел раньше. Перед отъездом мы были в Аксае на тактических занятиях. Тогда я вас видел с Коростылевым. Не помните? Но я думал, что вы из другой части. — Ержан перевел дух. Потом предложил: — Идемте пройдемся немного.

— Нет, поздно, сейчас, наверное, тронется, — опасливо сказала Кулянда.

— В таком случае приглашаю вас в наш вагон. Познакомитесь с бойцами. В дороге будет веселей. Песни споем.

— Нет, нельзя, нас командир будет искать, — упорствовала Раушан.

В это время дали сигнал к отправлению. Что-то повлекло Ержана к вагону девушек. Он снова оробел. Это, конечно, не совсем удобно. Впрочем, командир санвзвода круглолицый курносый гигант Коростылев ему хорошо знаком. Вот и повод.

— Как живешь, старшина? Пришел проведать тебя, Иван Федорович, — сказал Ержан, входя в вагон и изо всех сил стараясь говорить непринужденно.

— Медикам болеть не положено, — пробасил Коростылев. — Проходи вперед, молодой человек.

Он не очень-то радушен, этот Коростылев, и его обращение «молодой человек» прозвучало так: «Знаем вас, юнцов, сразу видно, что притащился к девушкам».

После такого приема Ержану следовало бы уйти, но поезд тронулся. Волей-неволей Ержан остался.

В вагоне было тесно, и Ержан не знал, как разговаривать с девушками на глазах малознакомых людей. Но он, так сказать, уже ступил на бревно и даже добрался, балансируя руками, до середины, стало быть, надо, несмотря на опасность сорваться, идти до конца.

Как ни стеснялся Ержан людей, он довольно независимо подвел Раушан к двери вагона, сказав:

— Сегодня мы проехали мои родные места.

— Вот как? Вы родились в этих местах? — откликнулась Раушан. — Наверное, ваши родители вышли к поезду попрощаться?

— Нет. Они живут далеко от железной дороги. А заранее я не мог им сообщить. — Ержан вздохнул. — Сегодня я прощался с родной стороной. Вы только поглядите на эту степь. Красиво! Прощай, степь! Жди нас с победой!

Ержан взмахнул рукой.

— Ничего я здесь не нахожу красивого, — недовольно сказала Раушан. — Вот уже второй день ни деревца, ни речки, ни кочки. Скучно.

Ержан ошибочно думал: все, что нравится ему, должно нравиться и ей, что радует его, должно радовать и ее. Слова девушки отрезвили его. Он проговорил сдержанно:

— Это у железной дороги так скучно. А впереди мы еще будем проезжать много красивых мест: речка Каинды, речка Талды, горы.

Раушан не хотелось огорчать Ержана. Она сказала:

— И в наших местах есть горы и реки. Наши горы не такие высокие, как алма-атинские, но они красивее.

— Вы где родились?

Она рассказала, что росла в маленьком городе Восточного Казахстана, а родилась около Кокчетава. Но те места она помнит плохо.

Лет десять назад ее отец работал в Чимкенте. Этот жаркий, пыльный город хорошо сохранился в памяти Раушан. Потом они жили в окрестностях Усть-Каменогорска. В этом году, окончив десятилетку, приехала в Алма-Ату, поступила в вуз. Приехала пораньше и остановилась у родственников, решила хорошо подготовиться к экзаменам. А тут началась война. Одни уходят на фронт, другие, не покладая рук, работают на оборону. Молодому здоровому человеку как-то неуютно без главного дела. Это же так легко понять.

Она, Раушан, не какая-нибудь девушка старого времени, ничего на свете не понимающая и от всего далекая. Она перечитала горы книг, не пропустила, кажется, ни одного фильма. Сколько смелых женщин было в гражданскую войну! Разве могут нынешние девушки отстать от них? Раушан подала заявление о зачислении в армию, скрыв это от брата. Она знала, что он будет недоволен. Золовка — женщина старых понятий. Не совсем, конечно, но отчасти. Узнав, что Раушан уезжает, золовка разливалась в три ручья: «Да разве это женское дело — война? Тяжело тебе будет, моя баловница». Ей и в голову не приходило, что нынешние казахские девушки в отваге не уступают ребятам: нужно винтовку держать — возьмут и винтовку.

В ней, в золовке, было кое-что от старины, этого не скроешь, но она человек доверчивый, простодушный, и сердце у нее золотое. Раушан уже немножко соскучилась по ней и по матери. Потом Ержан узнал о заветной мечте Раушан: воевать не в санитарках, а разведчицей или снайпером. Она уже говорила об этом с командиром батальона капитаном Арыстановым. Вначале он и слушать не стал — ребячество, вздор! А потом задумался и сказал, что будущее покажет.