Избранные

– Значит, поторапливаться надо! – воскликнул Матвей. – Помогите маме, она ведь гору еды наготовила!

– Действительно! Помогите мне установить на столе блюдо. Оно большое очень. Это – запеченная в фольге семга с золотистым рисом.

– А я белое вино припас! – радостно сообщил Матвей, и выставил на стол две бутылки марочного вина.

Когда все, наконец, расселись за большим круглым столом, Матвей попросил Егора разлить вино, а сам встал, готовясь произнести тост.

Растроганная, я с любовью смотрела на родных. Теперь, после всех неприятностей, пережитых мною в Миссурске, даже сам вид близким людей был мне особенно приятен.

– Я хочу сказать, – громко произнёс Матвей, – что мы с мамой, как всегда, рады видеть Вас на нашем общем празднике!

За столом все сразу угомонились и устремили взгляды на тостующего.

– Антон уже похвастался, – продолжил Матвей, – что они с Ириной в знак того, что соединились узами брака, надели по бриллиантовой серьге: он – в правом, а она – в левом ухе. Красиво получилось, ничего не скажешь! Но мы с мамой, счастливо прожив в браке более четверти века, так и не обзавелись ни кольцами, ни какими иными символами взаимной зависимости, потому что с огромным уважением относимся к свободе друг друга.

При этих словах он, лукаво улыбнувшись, вопросительно посмотрел на меня. Пряча ироничную улыбку, ведь на самом деле мы по крайней бедности не купили колец на свадьбу, а уже потом, действительно не имело смысла их покупать, я утвердительно закивала головой.

Получив моё одобрение, Матвей обвёл взглядом собравшихся и торжественно поднял фужер с вином:

– Предлагаю выпить за наш союз и взаимную любовь всех членов семьи!

– Горько! – крикнул Егор.

Я встала, Матвей обнял меня и поцеловал в губы. Отстранившись, я выпила вино в своём фужере, и поспешила исполнить роли хозяйки.

– Берите к вину салат из мяса краба! – предложила я. – Краб натуральный, сама сегодня варила!

– Вот тут к рыбе салат из редиса с яйцом.

Словно опытный гофмейстер, я принялась заботливо раскладывать и одновременно представлять закуску.

– А это – салат из стеблевой петрушки с яблоками.

Во время ужина все члены семьи с весёлым добродушием по очереди произносили тосты.

– А я предлагаю выпить за то, чтобы мама никогда не оказалась в роли зайца-консультанта. Знаете притчу?!

Обведя родных вопросительным взглядом, и, убедившись, что привлёк всеобщее внимание, Егор, принялся рассказывать

– Встретив Зайца, голодные Волки хотели было съесть его, но Заяц говорит: «Мною Вы не насытитесь, а я могу привести вас к стаду овец». Волки решили пойти за Зайцем, но пока поднимались в гору, не совладали с голодом, и съели его. Поднялись на гору и видят стадо овец…Сытно пообедали и один говорит: «Как-то нехорошо с Зайцем получилось». Пошли вниз, нашли останки Зайца и захоронили. Поставили камень на могилку и думают, что же написать. “Другу Зайцу” – не пойдет, не поймут, зачем друзья его съели. “Врагу Зайцу” – тоже не пойдёт, какой же он враг, когда привёл их к стаду овец?! Думали, думали, и написали: «Нашему КОНСУЛЬТАНТУ – Зайцу».

Это была всем известная притча. Но, рассказывая её, Егор проявил столько актёрского мастерства, что в конце все смеялись. Глядя на близких, я чувствовала то самое благополучие, которое приносит покой и восстанавливает душевное равновесие.

В разгар застолья Матвей напомнил всем:

– Пора заканчивать ужин, а то в кино опоздаем!

Ребята шумно поднялись из-за стола. Кто-то по неосторожности наступил на кошку Мусю, и она взвизгнула дурным голосом. Антон тут же подхватил её на руки, стал гладить и успокаивать, а потом поднес к картине, висящей в простенке между кухней и прихожей.

– Глянь, Ирина, это её мать – Муся 1. Её Егор в детстве нарисовал. Правда, здорово?!

Ирина озадаченно смотрела на портрет кошки, небрежно выполненный гуашью. Казалось, он был собран из оранжевых, белых и черных пазлов разнообразных геометрических форм. Один глаз кошки был раза в два больше другого. Но, в целом, получилось изображение такой хитрой, хищной и пластичной твари, что ни у кого не возникало сомнения в таланте художника.

– Близнецам было лет пять, – пояснила я. – Однажды, чтобы занять их, я дала им гуашь. «А что мы будем рисовать»?– заканючил Егорка. Я оглянулась, увидела кошку, и говорю: «Вот, Мусю рисуйте»! Закончила свою работу, – я тогда диссертацией занималась, – смотрю, а Егор что-то малюет на обломке ДСП. Подошла и ахнула, – настоящий шедевр! Жаль, что Егор не стал художниками! Правда, у меня талантливые сыновья?!

Все согласились, и разговор пошел о современном искусстве. Мужчины говорили умно и небрежно. По тому, что Антон каждое свое слово обращал к Ирине, всем было понятно, что он в неё влюблён.

– Пока люди молоды, – сказал Матвей, и, приобняв меня за талию, привлёк к себе, – главное в отношениях, – любовь. Но со временем придет понимание, что дружба ценнее.

– Правда?! – с иронией в голосе спросила я, и выразительно посмотрела на мужа глазами, полными печали.

– Шекспир так считал, – сказал он, – потому что дружба всегда взаимна и основана на доверии.

Миссурск, 3 июня