Избранные

Что из того, – пронеслось в моей голове, – что он сел рядом и невзначай соприкоснулся с моим плечом?! Если это – Алфеев, то ровным счётом ничего! Сейчас уже ничто не может изменить моего отношения к нему! Он исключён из числа тех, с кем я хочу и могу иметь дело!

Алфеев, не ожидавший такой враждебности с моей стороны, видимо, не знал, как выйти из положения. Опустив голову, он молчал. То, что он не уходил, придало мне уверенности. Повернув голову, я окинула Алфеева откровенно оценивающим взглядом, и вновь отвернулась. Подошёл, сам не зная зачем! – думала я. – До чего же бестолковый и импульсивный человек!

Алфеев продолжал сидеть, понурив голову, и, вопреки обыкновению, не двигался. Прислушиваясь к нему, я невольно затаила дыхание и замерла. И тут вдруг во мне возникло сладостное, пьянящее ощущение близости крепкого мужского тела.

Очарование момента разрушил неожиданно громкий голос ведущего, пригласившего кандидата к микрофону.

– Извините, – Алфеев обратился ко мне так, словно вынужден был прервать общение со мной, – надо идти!

Я кивнула головой. В то же мгновение, как Алфеев встал с кресла, исчезла иллюзия близости с ним. Он ушел к микрофону, стоявшему в середине зала, а мы с Ильёй вернулись к инструктажу по заполнению таблиц.

По итогам встречи «наблюдателю» необходимо было сделать отметку о том, как сами избиратели оценивают её. Илью смущало то, что, судя по прозвучавшим вопросам, на встрече собрались исключительно представители соперников Алфеева.

– Они тоже избиратели, – поясняла я, – хотя и заведомо настроенные против Алфеева. Других нет, придется работать с этими.

Потихоньку, чтобы не мешать остальным присутствовавшим, я стала задавать контрольные вопросы своим соседям. Оказалось, что люди были вполне удовлетворены и встречей, и самим кандидатом. Их подкупили серьезность и уважительное обращение Алфеева. Правда, они отметили, что кандидат Кротов «выступает ярче».

Все это не касается меня лично, – говорила я себе, пытаясь эмоционально дистанцироваться от происходящего. Всё же, известные мне разрозненные факты, которые прежде действительно воспринимались как индифферентные, теперь начали тревожить.

На прошлой неделе Васильев, надеясь обрадовать меня, рассказал, что Алфеев уволил Жарова, а так же ещё нескольких сотрудников, в том числе и пресловутого Шубина. Тогда я отмахнулась: мол, не мое дело, и мне не интересно! Но сейчас, когда я увидела, что на встречу с избирателями Алфеев приехал один, и даже его доверенных лиц в зале не было, я забеспокоилась. С командой Алфеева, очевидно, происходит что-то неладное. Вряд ли он сам, по собственной воле, внес такую дезорганизацию в работу штаба. Что же случилось?! Получается, что он подошел ко мне в надежде на помощь?! Может, он считает меня агентом Сухаренко?! Я усмехнулась и с горечью подумала, что впредь надо держаться подальше от Алфеева, – он бездумно разрушил возможность нашего сотрудничества, походя, легко обижал и оскорблял меня, – это опасный для меня человек!

Как только ведущий, поблагодарив собравшихся, объявил о завершении встречи, я встала и, поторопив Илью, направилась к выходу из зала. Надо было поскорее оказаться вне этих стен, чтобы не дать Алфееву оснований полагать, что наша встреча не случайна, да и самой избежать соблазна проявить участие к нему.

Но Алфеев, опередив меня, встал в дверях, перекрыв собой выход из зала. Я растерялась. Некоторое время мы оба молча стояли друг напротив друга. Не понимая, чего он хочет, я начала сердиться на себя. Намереваясь прекратить эту нелепую игру в молчанку, я дерзко взглянула в лицо Алфеева, но тут же стушевалась: его большие печальные глаза с мольбой смотрели на меня.

Тем временем вокруг нас стали собираться люди. Некоторые даже попытались задавать Алфееву вопросы, связанные с выборами. Но он молчал, и взгляд его был прикован к моему лицу. Чувствуя, что неловкая ситуация вот-вот превратится в пикантную, чего нельзя было допустить, я выдавила из себя дежурную фразу:

– Все будет хорошо!

Властным движением руки я потребовала от Алфеева подвинуться и освободить проход. На его лице появились обида и разочарование. Он отступил в сторону, и я поспешно вышла из зала. Быстро спустившись по лестнице, я практически выбежала из Дворца культуры.

Оказавшись на незнакомой улице, осмотрелась. Ильи не было видно. А ведь надо было договориться с ним о том, как будем держать связь! Похоже, поведение Алфеева настолько смутило его, что он решил удалиться «от греха подальше». Значит, и звонить ему сейчас не стоит.

Надо было возвращаться в Миссурск. Оглядевшись, я попыталась сориентироваться, где именно в спешке оставила свою машину. Вариантов не было: к старому обшарпанному зданию Дворца культуры, расположенному на самой окраине райцентра, вела всего одна, петляющая между небольшими частными домами, узкая, очень крутая и безлюдная улочка.