Избранные

Слоан инстинктивно спрятала руку под край стола.

– Я не то чтобы ненавижу, – ответила она. – Просто я видела своими глазами, к чему она может привести.

– Как и все мы.

– Да, – сказала Слоан. Но она имела в виду другое. Не Слив, не падение башни, не даже смерть Темного. Она имела в виду привкус меди и соли на своем языке, который она ощутила в свои первые моменты на суше после «Глубокого погружения».

Кофе в ее стаканчике кончился, на дне оставалась лишь пена.

11

Тем же вечером Слоан получила сообщение от Эстер: «Клевый удар. Берт бы гордился тобой!» Ниже была ссылка на размытое видео с мобильного телефона, на котором Слоан била фаната Темного. На неподвижном кадре к видео застыла Слоан с оскаленными зубами и кулаком, прижатым к лицу. Она всмотрелась в изображение, заметила блеск пота на своем бледном лице и странную пустоту в глазах. Это выражение своего лица она часто видела в зеркале после смерти Темного.

– Черт, – сказала она вслух. Мэтт только что вернулся домой с деловой встречи с Эдди. Он вешал свое пальто в шкаф.

– Тут в Интернете уже повсюду мое видео с тем парнем…

– Вот так новости, – ответил Мэтт, закрывая дверцу шкафа. Рукава его бледно-голубой рубашки были закатаны до локтей.

– Ты знаешь, мне ни капельки не стыдно, – сказала она. – Этот парень – кусок дерьма. Он заслужил.

– Но это не повод.

– Но я защищала тебя!

– А вот это уже повод, – ответил Мэтт. – Я не нуждаюсь в твоей защите, Слоан. Я в состоянии сам о себе позаботиться.

– Но ты и не собирался этого делать, – сказала Слоан. – Ты ведешь себя так пассивно в подобных ситуациях…

– Пассивно? – Мэтт резко рассмеялся. – Пассивно? Как ты думаешь, чем я занимался каждый день с тех пор, как мы уничтожили Темного? На диване сидел?

– Нет, нет, конечно, – ответила Слоан. – Но такие люди, вроде этого…

– Не являются для меня проблемой, – продолжил Мэтт. – Их легко вычислить, и легко избежать общения с ними. Моя настоящая проблема – это довольные жизнью люди, которые улыбаются тебе, при этом отказываясь и пальцем пошевелить ради того, кто отличается от них. Вот с кем мне приходится ежедневно бороться, пытаясь заставить их сделать хоть что-нибудь. И было бы просто здорово, если бы моя девушка могла понять это, вместо того чтобы усложнять мне жизнь.

– И как же я осложняю твою жизнь? – взвилась Слоан. – Если в новостях полощут мои фотографии?

– Да, фотографии твои, но теперь везде по всем каналам показывают этих придурков и цитируют их лозунги, выставляя их жертвами! Ты появилась на пустом месте, угрожала им ножом…

– Я никому ножом не угрожала!

– Только твои фотографии с ножом говорят об обратном. Ты считаешь, что это все дерьмо не вернется к каждому из нас? Если мы с Инес считаем, что ты проявила жестокость, то мы остаемся в стороне? Только мы не можем соскочить с этой темы так, как умеешь это делать ты! Мы сидим тут и с ума сходим от мысли о том, что какая-нибудь кучка экстремистов решит ответить жестокостью на жестокость, придет и спалит наши дома к чертям собачьим!

– Такого не произойдет.

– Должно быть, здорово чувствовать себя так уверенно, – ответил Мэтт. – Только я вот почему-то не уверен. Я не могу себе позволить выливать из себя все свое дерьмо на других людей, я не могу себе позволить ударить человека, я боюсь все испортить. Мне всю дорогу приходится проигрывать, постоянно, всем и каждому.

Весь гнев, казалось, разом покинул его, и он рассеянно сел на диван. Пакет со льдом, который Слоан прижимала к распухшим костяшкам пальцев, растаял и лежал между подушками.

Ей хотелось утешить его, но она не знала как. Она никогда не видела его таким уставшим, таким… разочарованным. В мире, в самом себе, даже в ней. Она села рядом с ним, обхватив колени руками. Телевизор был выключен, и она увидела их отражение в черном экране: голова Мэтта была низко опущена, она сидела ровно и прямо.

– Они назвали тебя «мальчиком», – сказала она тихо.

– Ага, – ответил он, повернулся к Слоан и посмотрел ей в глаза. – Еще что нового сказали?

– Что мне оставалось делать? Стоять и слушать, как они будут унижать тебя? – спросила она.

– Во-первых, тебе изначально надо было оставаться в гольф-каре. – Он приподнял бровь. – Что с тобой происходит в последнее время? Ты набросилась на него, как тигрица, еще прежде, чем он успел слово сказать. Ты ведешь себя так, как будто хочешь весь мир сжечь дотла.

Эстер тоже спрашивала ее об этом: что с тобой происходит? Ответ на этот вопрос лежал в нижнем ящике ее прикроватной тумбочки, в стопке распечатанных документов АИСЯ.

Мэтт как будто прочитал ее мысли:

– Эстер рассказала мне о твоем запросе в АИСЯ.

– Боже, Эстер, – Слоан на мгновение закрыла лицо руками. – Чтобы я еще раз ей что-нибудь сказала…

Мэтт молчал. Ее раздражала его поза. Его опущенные плечи. Было бы лучше, если бы он накричал на нее.

– Я запросила документы о проекте «Ringer», – ответила она. – Мне хотелось знать все, что можно. Это моя жизнь, и у них есть все эти записи о… ней.