Избранные детективные романы. Сборник № 1. Книги 1-14

– Марк, ты мне, наверное, не поверишь, но, когда я была подростком, мы с девчонками на велосипедах ездили по воскресеньям к дому Элвиса и смотрели, как он играл в футбол. Он тогда еще не был так знаменит и жил вместе с родителями в миленьком маленьком домике. Он ходил в среднюю школу Хьюмса, теперь она называется Северной.

– Я живу в северной части Мемфиса. Вернее, жил. Не знаю, где я живу сейчас.

– Мы бегали на его концерты, часто встречали его в городе. Он был обычным парнем, сначала, во всяком случае, потом все изменилось. Он стал таким знаменитым, что не мог вести нормальный образ жизни.

– Точно как я, Реджи, – воскликнул он, неожиданно улыбнувшись. – Сами подумайте. Я и Элвис. Фотографии на первой полосе. Фоторепортеры кишмя кишат. Люди оборачиваются. Суровое дело – быть знаменитым.

– Ну да, еще подожди, завтра не то будет. Я так и вижу заголовки в воскресных газетах большими, жирными буквами: “СВЕЙ СБЕЖАЛ”.

– Замечательно. И моя улыбающаяся физиономия на первой полосе, а кругом полно полицейских, как будто я маньяк-убийца. Эти самые легавые будут иметь жутко дурацкий вид, когда им придется объяснять, как одиннадцатилетний мальчишка слинял из тюрьмы. Наверное, я самый маленький заключенный, когда-либо сбежавший из-за решетки.

– Наверное.

– Мне вот только жалко Дорин. Как вы думаете, у нее будут неприятности?

– Она была на дежурстве?

– Нет. Тильда и Дэнни. Если их уволят, мне наплевать.

– Тогда у Дорин все скорее всего обойдется. Она там давно работает.

– Я ее надул, понимаете. Стал притворяться, будто впадаю в шок, уношусь в заоблачные края, как Роми говорил. Каждый раз, как она ко мне заходила, я вел себя все страннее и страннее, перестал с ней разговаривать, только смотрел в потолок и стонал. Она знала все про Рикки и решила, что то же самое происходит и со мной. Вчера она врача приводила. Он меня осмотрел и сказал, что я здоров. Но она все равно беспокоилась. Наверное, я нехорошо с ней поступил.

– А как ты выбрался?

– Притворился, будто я в шоке. Я сначала хорошенько вспотел, бегая по камере, затем свернулся в клубок и принялся сосать большой палец. Так их перепугал, что они “скорую помощь” вызвали. Я-то знал: стоит мне попасть в больницу Святого Петра, и я свободен.

– Так ты просто исчез?

– Они оставили меня лежать на носилках, и, когда они отвернулись, я встал и, ну да, просто исчез. Послушайте, Реджи, там люди кругом умирали, я никому там не был интересен. Проще простого.

Они переехали мост и теперь двигались по территории штата Арканзас. Шоссе было ровным, по сторонам – многочисленные стоянки для грузовиков и мотели. Он повернулся, чтобы еще раз взглянуть на контуры Мемфиса, но города уже не было видно.

– Что ты там разглядываешь?

– Мемфис. Мне нравится смотреть на высотные здания в центре города. Учительница как-то сказала, что в этих зданиях живут люди. Просто не верится.

– Почему не верится?

– Я как-то видел кино про богатого парнишку, который жил в таком большом доме. Так он шлялся по городу и развлекался. Всех полицейских знал по именам. А если хотел куда-то поехать, останавливал такси. А ночью он сидел на балконе и смотрел на улицы внизу. Мне всегда казалось, что очень здорово вот так жить. Никаких дешевых трейлеров. Никаких шумных соседей. Никаких грузовиков под самыми окнами.

– И ты можешь так жить, Марк. Стоит только захотеть.

Он внимательно взглянул на нее.

– Это каким же образом?

– Сейчас ФБР даст тебе все, что ты попросишь. Ты сможешь жить в небоскребе в большом городе или в коттедже в горах. Выбирай.

– Я об этом думал.

– Ты можешь поселиться на берегу океана и валяться на пляже или жить в Орландо и каждый день ходить в “Диснейленд”.

– Это больше Рикки подойдет. Я уже слишком старый. Да и билеты, я слышал, очень дорогие.

– А вдруг тебе дадут пожизненный пропуск, если попросишь? В данный момент, Марк, ты и твоя мама имеете шанс получить все, что захотите.

– Да, но кому это все нужно, если придется бояться собственной тени? Вот уже три ночи мне снятся кошмары про этих людей, Реджи. Я не хочу всю жизнь прожить в страхе. И когда-нибудь они до меня доберутся. Я это знаю.

– И что ты будешь делать, Марк?

– Не знаю, но я тут основательно кое о чем подумал.

– Я тебя слушаю.

– Что хорошо в тюрьме – можно думать сколько душе угодно. – Он положил ногу на ногу и обнял коленку руками. – Только прикиньте, Реджи. А что, если Роми мне соврал? Он был пьян, глотал таблетки, не в своем уме. Может, он просто болтал, что попало, чтобы самого себя слышать. Я там был, вы ведь знаете. Так он был сумасшедшим. Нес всякую чушь, и я сначала всему верил. Я был очень напуган, плохо соображал. Он меня ударил, и голова болела. Но теперь... Всю неделю вспоминаю ту ерунду, что он молол, и думаю: может, я зря так охотно ему поверил?

Она ехала с ровной скоростью в пятьдесят пять миль в час и ловила каждое его слово. Она понятия не имела, к чему он ведет, как, впрочем, и куда они едут.