Избранные детективные романы. Сборник № 1. Книги 1-14

— Верно. Но не станешь. Очень просто доказать, что записка была сначала подшита, а затем изъята из папки. Отрицать, что ты писал ее, бессмысленно. К тому же мы скоро будем располагать показаниями выселенных людей. На вашингтонское жюри, состоящее целиком из негров, они произведут неизгладимое впечатление. А еще мы говорили с охранником, который сопровождал тебя двадцать седьмого января. — Насчет охранника был блеф. Пока мы его не отыскали — имя в досье не упоминалось. — Не отказывайся, не усугубляй свое положение.

От каждой моей фразы щека у Гектора дергалась. Он чувствовал себя загнанным в тупик. В конце концов кто, как не он, подсунул мне список выселенных и ключи, став, таким образом, соучастником кражи. Порядочность и совесть в любом случае не позволили бы ему смирно сидеть в Чикаго, прячась от постыдного прошлого.

— Ченс сказал в фирме правду? — спросил я, помолчав.

— Сомневаюсь. Для этого требуется мужество, а Ченс трус… Но ведь меня уволят.

— Тогда тебе представится счастливая возможность отсудить справедливость. Я сам займусь твоим иском, и это не будет стоить тебе ни цента.

Стук в дверь испугал нас, мы слишком увлеклись беседой.

— Да, — крикнул Гектор.

На пороге выросла его помощница.

— Мистер Пек ждет вас. — Она смерила меня взглядом.

— Буду через минуту.

Женщина вышла, оставив дверь открытой.

— Мне пора, — сказал Гектор.

— А мне нужна копия записки.

— Встретимся в полдень у фонтана перед входом.

— Договорились.

Уходя, я подмигнул секретарше.

— Еще раз спасибо. Мне намного лучше.

— Рада за вас.

* * *

От фонтана мы направились по Грэнд-авеню в переполненный еврейский ресторанчик. Стоя в очереди перед входом, Гектор сунул мне небольшой конверт.

— У меня четверо детей, Майк. Помни об этом.

Не успел я раскрыть рта, как он сделал шаг назад и мгновенно растворился в толпе.

Мысли о еде вылетели у меня из головы. Прошагав четыре квартала до гостиницы, я сообщил дежурному, что выезжаю, и метнулся к стоянке такси. Оказавшись на заднем сиденье машины, вскрыл конверт. Там лежала выполненная на компьютере стандартная докладная записка с кодом клиента мелким шрифтом в левом нижнем углу, номером папки и датой — двадцать седьмое января. «Брэйдену Ченсу от Гектора Палмы касательно выселения по сделке „Ривер оукс“ — ТАГ».

Двадцать седьмого января Палма в сопровождении охранника Джеффа Мекла, сотрудника «Рок-Крик секьюрити», прибыл в девять пятнадцать утра на склад и пробыл там до двенадцати тридцати. Увидев на первом этаже жильцов, Гектор поднялся на второй — абсолютно пустой, а затем на третий, где обнаружил гору тряпья, мусор и золу от разведенного бог знает кем и когда костра. Гектор спустился на первый этаж.

В западном крыле насчитывалось одиннадцать жилых помещений, наспех сооруженных из некрашеных асбестовых плит и фанеры. Квартирки были примерно одного размера, если судить снаружи, — войти хотя бы в одну Гектор не смог. На каждой двери из тонкой пластмассы имелось по два замка — навесному и врезному.

Единственная туалетная комната находилась в угнетающе запущенном состоянии. Похоже, уборка проводилась крайне нерегулярно.

Остановив человека, назвавшегося Германом и не проявившего никакого желания разговаривать, Палма поинтересовался суммой арендной платы. Герман ответил, будто таковой не существует, а сам он вселился самовольно. Присутствие вооруженного охранника развитию беседы не способствовало.

Восточное крыло делилось на десять квартир. Услышав за дверью детский плач, Гектор попросил Джеффа отойти в тень и постучал. Дверь открыла молодая мать с младенцем на руках, другой ребенок стоял рядом, держась за юбку. Гектор представился и сказал, что склад продан и в течение ближайших дней ее попросят выехать. Поначалу женщина тоже залепетала что-то о самовольном вселении, но быстро перешла к нападению, заявив, будто живет здесь на законных основаниях и аккуратно платит за квартиру человеку, которого зовут Джонни. Приходит Джонни ежемесячно, примерно пятнадцатого, и собирает с каждого жильца по сто долларов. Нет, исключительно живыми деньгами. Кому принадлежит здание, она не знает, поскольку, кроме Джонни, здесь никто не показывается. На складе женщина живет третий месяц — другого жилья у нее нет, а работает уборщицей в овощном магазине, двадцать часов в неделю.

Гектор предложил ей готовиться к выезду. Молодая мать не поверила. Палма спросил, нет ли у нее каких-либо доказательств, что она и в самом деле вносит арендную плату. Женщина отыскала под кроватью сумку и извлекла клочок бумаги, оказавшийся чеком от кассового аппарата из овощного магазина. На обороте чека карандашом было выведено: «Пол. от Лонти Бертон сто долл. в кач. аренд, платы. 15 янв.».

Докладная записка занимала две страницы, к ней прилагалась ксерокопия так называемой расписки. Оригинал чека Палма забрал у женщины и приобщил к делу. Несмотря на корявый почерк и усеченные слова, документ был ошеломляющей силы. От волнения я, похоже, заговорил вслух: шофер глянул в зеркальце, проверяя, все ли в порядке с пассажиром.