"Избранные историко-биографические романы". Компиляция. Книги 1-10 (СИ)

Разрушение Помпеев легло на мои плечи тяжелым грузом, но требующие внимания проблемы Рима никуда не делись и только накапливались. По степени важности они, естественно, разнились; некоторые вызывали у меня интерес и даже развлекали. Итак, я подошел к длинной очереди заключенных, которые ожидали рассмотрения своих апелляций, и решил несколько дней посвятить слушаниям. Любой гражданин имел право подать апелляцию императору, но это не означало, что слушание пройдет быстро или что император будет присутствовать на нем лично. Обычно я посылал кого-нибудь из членов консилиума, им же доверял принятие решений и только несколько дел оставлял для себя. В этот раз я попросил Эпафродита, которого недавно повысил до главного секретаря и администратора, выбрать для меня несколько интересных, на его взгляд, дел. Он представил мне список из десяти пунктов и, соответственно, десяти разных дел, начиная с контрабанды (это может быть интересно) до оспаривания завещания (в зависимости от того, за что идет бой) и столкновений на религиозной почве (как это может быть интересно?).

– Павел из Тарса, – указал я Эпафродиту на это имя. – Почему он в твоем списке?

– Я думал, тебе интересно, как обстоят дела на Востоке, – ответил Эпафродит. – А этот Павел отличный пример: рассматривая его дело, можно ближе познакомиться с разного рода странностями, которые цветут там пышным цветом. Конечно, если ты не…

– А здесь он почему? Тут указано – «столкновения на религиозной почве». Эти столкновения произошли в Тарсе?

– Нет, арест состоялся в Иерусалиме под юрисдикцией префекта Феликса. После ареста Павел подал апелляцию цезарю с просьбой провести суд в Риме: согласно закону, все граждане Рима имеют на это право. Зелоты, эти фанатичные иудеи, жаждали его крови, и Павла для его же безопасности перевели в Кесарию. Когда он там оказался, Феликс его проигнорировал, а когда Фест сменил Феликса на посту наместника, Павел достался ему по наследству.

– Но почему ему опасно оставаться в Иерусалиме? Зачем его вообще кому-то убивать?

– Как я понимаю, он – странствующий проповедник, прошел Грецию и Азию, рассказывая всем и каждому о мессии для иудеев, и везде возникали беспорядки. В Эфесе он попытался помешать поклонению Артемиде, представь, прямо под сенью ее храма. Понятное дело, его попытались убить. И такие истории повторяются повсюду, где бы он ни появился.

– А кто этот мессия? Почему не в Риме? Если он – корень всех проблем, почему до сих пор не под арестом?

– Он не может быть здесь, – рассмеялся Эпафродит. – Он мертв. Его казнил префект Иудеи за подстрекательство к восстанию.

– Сейчас?

– Нет, давно, тридцать лет назад.

– Тогда как он может быть мессией?

– А он воскрес из мертвых, – с невозмутимым лицом ответил Эпафродит.

– Чушь какая-то, я не стану тратить на нее время. Передай его кому-нибудь из моих помощников.

– Согласен, глупо выставлять мертвого в качестве мессии, и тем не менее этот человек, Павел, его именем создает проблемы во всех восточных провинциях.

– Давно он в Риме?

– Уже два года ждет возможности тебя увидеть. Он под домашним арестом, но к нему нескончаемым потоком идут посетители, как давние верующие, так и новообращенные. Он даже заявляет, что в императорском доме есть те, кто принял его веру. Я считаю, что тебе стоит с ним познакомиться. – Эпафродит выдержал небольшую паузу и добавил: – Галлион десять лет назад уже имел с ним дело в Коринфе. Павел, по обыкновению, и там наделал шуму.

– Я пошлю за Галлионом, и мы выслушаем их двоих. Знающий свидетель поможет разобраться с этим Павлом.

Позже я рассказал Поппее о предстоящих слушаниях, просто чтобы ее позабавить, но она сразу напряглась и расправила плечи.

– Я желаю присутствовать! – сказала она. – Хочу увидеть одного из них.

– О ком ты?

– Он из тех, кто оскорбляет иудаизм и пытается его уничтожить.

– А, теперь припоминаю, ты ведь неравнодушна к иудаизму и даже его изучала. Так ты что-то слышала об этом человеке?

– О нем – нет, но слышала о том, как эта еретическая секта – религией она называться недостойна – уродует и искажает иудаизм. Она должна быть уничтожена, как некогда был уничтожен культ Баала!

Поппею даже затрясло. Мне тяжело было на это смотреть и тем более сознавать, что она сильно расстроилась из-за такой нелепости, как мертвый так называемый мессия.

– Успокойся, это все ерунда, так – рябь на воде. Иудаизм пережил фараонов, вавилонян и ассирийцев, так что свихнувшегося проповедника как-нибудь переварит.

– Я желаю присутствовать на этом слушании, – настаивала Поппея. – Хочу увидеть лицо врага.

Эпафродит прав: этот Павел вызывал сильные чувства везде, где бы ни появился.

– Хорошо, – согласился я.

После я распорядился, чтобы мне прислали бумаги, которые помогут лучше разобраться, в чем там дело.

* * *