Избранные (ЛП)

Доев сэндвичи, мы зашли еще в парочку магазинов, рассматривая винтажные футболки с логотипами старых групп, а потом в магазин, где продавалось мыло ручной работы и вина со всей Европы. Держась за руки, мы прошлись по всему «Лиденхолл-маркет». Этот день стал одним из лучших с тех пор как я переехала в Лондон. А мы, по сути, ничего не делали кроме как ели и разговаривали с Ашером.

Под конец дня и спустя один клюквенный пудинг, я сидела, прижав голову к плечу Ашера в такси по пути домой. Никто из нас ничего не говорил, потому что молчание не тяготило, да и слова были лишними в тот момент. Мне было так уютно, когда он обнимал меня, защищая от тряски в машине, лавировавшей в пробках. Мне кажется, я никогда в своей жизни не чувствовала себя так.

Я уже упоминала об этом, но раньше я никогда особо не понимала, чего хочу. Конечно, я всегда была умной, но у меня никогда не было четких мыслей на счет того, куда я хочу, чтобы меня привела эта дорожка. У меня никогда не было близких друзей, хотя по большей степени я искала хотя бы одного. У меня никогда не появлялось острой нужды стать борцом или миротворцем, или принимать вообще какие-либо решения.

Но быть с Ашером — это стало первым желанием, которое мне очень хотелось исполнить. То, в чем я нуждалась, по чему тосковала и чего страстно желала. И хотя меня это чрезвычайно пугало, в то же время — это чувство вселяло смелость. Зажигало огонь у меня внутри и заставляло приложить все усилия, чтобы иметь это… Постараться так, как я ни старалась никогда в своей жизни.

Также внутри я чувствовала успокоение, растекающееся по всему моему телу, например, как сейчас. Все в этом моменте было правильным, и я не собиралась с этим бороться.

Сезон каникул в Лондоне всегда становится временем громких празднований. Вечеринки и соответствующее времени года настроение. Все вокруг поют рождественские песни.

Черт возьми, как же я ненавидел это. В нашем доме это всегда были тяжелые месяцы, омраченные смертью матери. В это время года отец особенно часто лезет в свой бар за алкоголем.

Но в этом году мне пришлось притворяться. Я надел свой вязаный зелено-красный свитер и включил притворную любовь к рождественским фильмам и какао с маршмеллоу. А все потому, что мы с Норой были вместе. На самом деле вместе. И я уже был почти у своей цели.

— Знаешь, я никогда не посещал такие глупые мемероприяти. Делаю это только ради тебя, — я натянул бабочку на шею, злой от того, что снова приходится втискиваться в смокинг.

Это была правда. Я никогда не ходил на Зимний бал в «Уинстон», но в этом году собирался это сделать просто потому, что Нору никогда не приглашали на танец.

— Спасибо, что пригласил меня и что тебе приходится мириться со всеми этими торжествами. Я знаю, как много общего у вас с Гринчем.

— Я стану похуже Гринча, если ты хотя бы еще раз заставишь меня смотреть на этого неуемного Джима Кэрри в толстом зеленом наряде.

— Раньше я хотела жить в Ктограде, когда была ребенком, — она надела серьги и побрызгала себе на шею какие-то духи, которые стояли на комоде.

Я теперь частый гость в Кенсингтонском дворце после нашей удачной поездки в Швейцарию около месяца назад. Та ночь в моей комнате не только внушила ей доверие ко мне, но это также была одна из самых горячих ночей в моей жизни. Было что-то более сексуальное, чем просто трахать девушку, когда это касалось Норы. Ее невинность, ее неуверенность, когда я начал снимать с нее одежду, то как она открылась передо мной, когда ее с головой накрыл оргазм. Боже, я становился твердым каждый раз как начинал думать об этом.

А первый раз, когда она опустилась на колени передо мной всего неделю назад, продолжая смотреть мне в глаза в поисках указаний… Ну, где-то через несколько секунд я проиграл, стоило ее губам обернуться вокруг моего члена.

— Они нормально выглядят?

Нора повернулась ко мне и указала на ноги. Она хотела понять, считаю ли я достойным ее внешний вид, чтобы идти на танцы со мной. Хоть она и была умнее, чем вся наша школа вместе взятая и у нее был самый дерзкий рот, который я когда-либо встречал… в ней все равно присутствовала эта неуверенность школьницы, что делало ее еще более привлекательной.

Она блестела как настоящая снежинка. Ее серебряное платье футляр выгодно обтягивало стройную фигуру. Рыжие волосы были накручены и подняты наверх, локонами спадая на лицо, которые словно огонь пылали у ее щек.

— Ты выглядишь… вкусно, — я поднялся со стула, подошел к ней и укусил ее за кончик носа.

— Мило, — закатила она глаза, и как бы мне хотелось, чтобы мы остались здесь, и я бы смог показать ей насколько действительно вкусной она была.

Мы спустились вниз вместе, Нора держалась за мою руку, чтобы не упасть на своих высоких каблуках. Я постоянно вертел головой в разные стороны, что всегда бывало, когда я находился в этом здании в пытках высмотреть Беннета. Но сегодня они с Рашель были в Канаде на деловой встрече. Что-то подобное мне сказала Нора, расстроенная из-за того, что ее мать не сможет провести ее на первые школьные танцы.