Избранные (ЛП)

— Ты снова плачешь? — услышала я успокаивающий голос, но продолжила смотреть в окно.

В саду начали зацветать растения, просыпаясь от затяжной для нас всех зимы. Все это должно приносить надежду, но я не чувствовала, чтобы хмурая туча над моей головой хоть немного рассеялась бы.

Вытерев щеки, по которым стекали слезы, которые я даже не заметила, я кивнула.

— Не могу ничего с этим поделать, прости.

— Малышка, никогда не извиняйся за то, что пытаешься вылечить свое разбитое сердце. Это часть жизни, через которую мы все проходим. Ты можешь проживать это любым путем, лишь бы тебе стало легче.

Мама села на спинку бархатного кресла, в котором я сидела, свернувшись в клубок, и крепко меня обняла.

— Но он этого не заслуживает, — сказала я надломанным голосом.

— Едва ли они вообще когда-либо этого заслуживают, — ответила она, и кажется, ее мысли были где-то не здесь, я поняла, что она думала об Ашере Фредерике совсем не так, как думала я.

Последние три месяца были для нее чрезвычайно тяжелыми. После того судьбоносного обеда она была в ужасе от Беннета. Ей было больно от того, что он никогда не рассказывал ей о Джейн, и ее потрясло, что он разбил семью. После того как Ашер сбросил эту информационную атомную бомбу на нас, мама сидела в гостевой спальне нашего дворца, отказываясь встречаться с Беннетом, пока не будет способна собрать все мысли воедино. Я тоже не хотела с ним видеться, но было ощущение, будто я ребенок, застрявший в ситуации с родителями, которые разводятся. Те два дня казались мне Холодной войной, разворачивающейся в нашем доме. Все наше теплое некогда общение было покрыто толстым слоем льда. Беннет выглядел изможденным, будто его сердце вырвали из груди, и он медленно умирал от того, что не мог видеть мою маму. Он спал за дверью ее комнаты, было слышно, как стучат его кости каждый раз, когда он поднимался с твердого пола.

И так вышло, что самые прекрасные в моей жизни новости, которые пришли из университета Пенсильвании, были омрачены драмой, разворачивающейся в нашем доме. Спустя два дня, мама вышла из гостевой комнаты и заявила, что мы едем домой посмотреть на университет, и вернемся через неделю. Беннет умолял ее позволить ему сопровождать нас, как только не извиняясь перед ней, но мама сказала, что ей нужно это время вдали от него. Он с уважением отнесся к этому и отпустил ее. Глядя на Беннета, я поняла, что у него отняло все силы просто дать уйти самому драгоценному, что было в его жизни, ведь он не знал, вернется она обратно или нет.

Во время всех перелетов и путешествий нашу с мамой печаль можно было пощупать руками. Не было ни единого шанса, что в ближайшее время мы сможем пережить произошедшие события и то как нам разбили сердца. Тот вечер будет всплывать в моей голове еще многие годы.

Но по приезду домой я отодвинула в сторону эти мысли, чувствуя огромную благодарность за те моменты, в которых я сейчас живу. Тоска по дому наконец пропала, и я осознала, что весь тот тяжелый путь, что я проделала в плане учебы, теперь приносит свои плоды и я чувствую гордость за себя, которая хотя бы немного, но приглушает боль.

Когда мы летели обратно в Лондон, мама повернулась ко мне и спросила:

— Думаешь, я должна простить Беннета?

Просто думая о том, почему ей нужно простить его, заставило меня вздрогнуть. Из-за меня случилось все это. Я позволила Ашеру пробить брешь в мирной жизни нашей семьи. Я поверила в его ложь, и теперь каждый расплачивался за это.

Я не была довольна тем, что сделал мой в скором времени отчим, но я видела, как это все разрывает его на куски.

— Думаешь, ты должна?

Она слегка рассмеялась.

— Ты всегда была моим зеркалом. Показывала мне вещи, с которыми я бы скорее не хотела сталкиваться.

Я обдумала сказанное.

— Мам, я знаю, что ты любишь меня и сделала бы для меня все… Но хотя бы раз в жизни ты задумывалась о том, что тебе было бы легче, если бы ты не родила ребенка так рано?

Она резко перекинула свои рыжие волосы через плечо и посмотрела прямо на меня.

— Нора, больше никогда не говори подобных вещей. Ты мой ребенок, и ни разу в жизни у меня не возникало таких мыслей.

— Я не говорю это, чтобы расстроить тебя или потому что чувствую что-то подобное. У меня никогда не возникало ощущение, что ты не хотела моего появления. Но… ты же знаешь меня, я смотрю на вещи с логической точки зрения. Даже если ты говоришь, что никогда о подобном не думала, где-то глубоко в душе у тебя возникали подобные чувства. Когда ты работала по две смены подряд в дайнере, или, когда покупала одежду, которую я без причины рвала. Я думаю… то же самое происходит сейчас с Беннетом. Десять лет назад он совершал ошибки. Ужасные ошибки. Но… ты ведь даже еще не выслушала его сторону тех событий. Ты не дала ему ни секунды сомнений. И я знаю, что несмотря ни на что, ты любишь его больше, чем можешь выразить словами. Ты бы никогда не переехала сюда просто так. Тот Беннет, которого ты знаешь, может оказаться совершенно другим человеком, отличным от того которого описывал Ашер.

Говорить его имя вслух, будто ножом отрезать от сердца куски.