Избранные письма. 1854–1891

Теперь у меня, кроме тихой и мирной сердечной заботы о «христианской кончине живота и о добром ответе на страшном судилище Христовом», есть одна только серьезная забота: это – чтобы уплачивать в банк проценты и чтобы Кудиново не пропало. Мимоходом приходят в голову мысли – политические, литературные, социальные – одна другой свежее, но я так привык к тому, что не мне суждено их сообщить людям, что они, как падающие звезды, только мелькают, а я их и не поддерживаю… И лишь бы этот зеленый уголок мой был цел, хоть бы не брали у меня эти липовые аллеи, эти березовые рощи, эти столетние огромные вязы над прудом, который в постные дни дает мне карасей для ухи… Вот что мне нужно: Оптина близко – я недавно еще туда ездил.

Пишу насильно, с отвращением, но по благословению духовника 3-ю часть «Одиссея»; насильно, с отвращением же и так же по благословению духовника посылаю сегодня же письмо Каткову с предложением отправить меня до весны в Турцию… И все это не сам для себя, не по охоте, с глубоким отвращением и потому лишь, что делать иначе нельзя… Надо!..

А если Катков на мои условия не согласится – сознаюсь, я буду очень рад. <…>

Впервые опубликовано в журнале «Русское обозрение». 1894, ноябрь. С. 392–394.

68. М. В. Леонтьевой

31 августа 1877 г., Кудиново

<…> Ты спрашиваешь, что Варька¹, Агафья² и Ласточка³? Ласточка поразила меня при проводах твоих своей ужасной неопрятностью и неинтересностью. Я этому очень рад. Агафья все такая же хорошая, а Варька – вот где искушение. Искушение в том смысле, что я боюсь слишком уж отечески и серьезно привязаться к ней. Она так мило, честно и хотя и почтительно, но почти что заигрывает со мной, так умна, добра и честна, что просто беда… Слава богу, я каждый день помню о непрочности всего земного и молю Бога, чтобы из этого не вышло новой тягости и новой боли. Пожалуйста, мой друг, напиши мне поскорее, что ты мне посоветуешь делать с рощами. Ты это лучше знаешь. Данило просит, Гаврила просит, старикам надо хвороста. Прокофья⁴ жалко; келейницы привыкли получать. Где и поскольку им назначить? Я боюсь и желаю всех их утешить. Кто будет рубить? Как доверить без присмотра? Напиши обо всем этом ясно и по дробно и скорее. <…>

Публикуется по копии (ЦГАЛИ).

¹Варька — горничная в кудиновском доме К. Н. Леонтьева.

²Агафья — кухарка в кудиновском доме К. Н. Леонтьева.

³Ласточка — Людмила Раевская.

⁴Прокофий — один из кудиновских слуг.

69. К. А. Губастову

20 августа – 7 сентября 1877 г., Кудиново

Вы, Константин Аркадьевич, находите мое письмо прелестным, я нахожу Ваше очаровательным! Вы отвечаете мне из Гаги¹ скоро, я из Кудинова – тотчас же… Это какая-то гирлянда роз, протянутая из Голландии в Калужскую губернию.

Хотите мой день? Например, сегодня.

8 часов. Варька стучит в дверь… Это очень милая крестьянская девочка 12 лет, в сарафане, которая помогает Агафье, матери своей, idem² в уходе за мной; мать делает дела элементарные (коров моих доит, дрова носит, грибы солит, полы моет, белье и т. п.), а дочь дела тонкие (кофе с детскою почтительною улыбкою мне подает, чай разливает, комнату убирает, за грибами со мной ходит, песни поет и т. п.). Мы все – Агафья, Варька и я – живем душа в душу. Итак, Варька стучит… Я звоню (значит, слышу). Я сплю один в одном флигеле, а она с матерью в другом месте.

Крещусь. Закуриваю сигару. Встаю, убираюсь. Сажусь перед зеркалом на минуту и гляжусь – не слишком ли я уж стар.

Читаю «Отче наш» и прошу у Бога прощения, что больше сейчас не молюсь, а буду позже.

1/2 9, 9, 1/2 10, 10. Варька приносит кофе… очень хорошо все, на подносе, с чистою салфеткой… К сожалению, день постный, и я пью долго черный кофе, и спрашиваю Варьку о больных наших (она помогает мне очень хорошо в санитарной моей деятельности)… Она убирает постель и подает скляночки, чтоб я сделал одному ребенку лекарство… <…>

Пью кофе, курю и мыслю… Тут у меня и не перечтешь всего: от больного мальчика и до Плевны³, от Каткова и до св. Пантелеймона, моего целителя, от 8 рублей всего, которые убого лежат в моей шкатулке, до 7000 моего турецкого долга, от Вас и Софьи Петровны⁴ с ее [нрзб.] до старого кривоногого садовника моего, которому хочется и нужно купить тулуп.

10, 11, 12. Перечитываю новые главы «Одиссея», думаю, что надо исправить и как бы не опоздать, и не испортить… На «Одиссея» одного надежда, чтобы % в банк за Кудиново в 78 году заплатить. Иначе – прости, последнее убежище!

Согласитесь – есть о чем подумать…

Помню и о Вашем неоконченном письме…

12 часов. Бросаю «Одиссея»… Есть пока еще более спешные дела… Беру бумаги по кудиновским делам… Ищу, сколько надо вносить податей в октябре в земство, в казну и дворянских… Около 75–80!.. (а у меня – ничего, только 8!).

Смотрю контракт с крестьянами об аренде; надо скоро новый…