Избранные письма. Том 2

[1275] В письме к О. С. Бокшанской от 16 мая 1942 г.: «Она [пьеса “Лес”] так испорчена современными постановками Малого театра и Ленинграда, что решительно требует реабилитации».

[1276] «Последняя жертва» была поставлена 27 июля 1944 г., «Лес» (в ином составе исполнителей) — в 1948 г., «Волки и овцы» в МХАТ не шли.

[1277] Художественный театр вернулся из эвакуации в Москву в октябре 1942 г.

[1278] Архив Н‑Д, № 7956.

Год установлен по содержанию и месту отправления письма.

Не подписано.

[1279] Архив Н‑Д, без номера.

Год устанавливается по содержанию и месту отправления письма.

[1280] После смерти К. С. Станиславского созданной им Оперно-драматической студией руководил М. Н. Кедров.

[1281] {683} Автограф хранится у адресата.

Год определяется по содержанию письма и месту его отправления.

[1282] В И Качалов.

[1283] Архив Н‑Д. № 573.

[1284] Федя — Федор Николаевич Михальский. Иван Михайлович — Москвин. Ольга Евсеевна — Орловская, стенографистка МХАТ.

[1285] Школа-студия при МХАТ открылась в ноябре 1943 г., уже после смерти Немировича-Данченко, и носит его имя.

[1286] Архив Н‑Д, № 1217‑а. Начало и конец письма — автограф; остальной текст — машинопись с авторской правкой. Сохранилась и черновая рукопись этого письма (№ 1217‑б).

Полностью публикуется впервые.

[1287] Н. П. Хмелев телеграфировал Немировичу-Данченко в последних числах мая 1942 (число стерто на штемпеле телеграммы) из Саратова:

«Абсолютно необходимо немедленно утвердить репертуарный план именно Вам, Владимир Иванович. Творческая бесперспективность будущего сезона для большой части ведущей группы, среди которой Ливанов, Хмелев, Андровская, Топорков. Кедров, Станицын, Орлов и другие, впоследствии — Качалов, Книппер, Тарханов, Шевченко, Бендина, Степанова, начинает создавать нездоровое настроение. Как вы смотрите на “Укрощение [строптивой]” с Андровской, Ливановым? “Последняя жертва” требует очень большой работы. Почти заново. Неясен вопрос с “Гамлетом”. Надо знать Ваше распоряжение [распределение?] ролей в “Антонии [и Клеопатре]” и назначение помогающего режиссера. Очень прошу сообщить мне телеграммой указания, соображения [в] отношении всего Вашего плана, в частности “Гамлета”, “Антония”. Сердечный привет. Хмелев.»

[1288] См. письмо 586 и примеч. 4 [В электроной версии — 1218] и 5 [В электроной версии — 1219] к нему.

[1289] «Укрощение строптивой» было поставлено А. Д. Поповым в Центральном театре Красной Армии в сезоне 1937/38 г.

[1290] С. Н. Воронов, будучи в 1910 г. еще «сотрудником» в труппе МХТ, с большим успехом сыграл роль Смердякова в спектакле «Братья Карамазовы». Назначение его на эту роль было встречено многими в Художественном театре с некоторым недоверием, в то время как Владимир Иванович на нем настаивал.

[1291] {684} Публикуется впервые. Архив Н‑Д, № 1218.

Дата установлена по телеграфному штемпелю.

[1292] Предполагалось, что одновременно с постановкой «Леса» будет идти работа над «Волками и овцами».

[1293] Архив Н‑Д, № 8365/1.

[1294] В июле 1942 г. Н. П. Хмелев приезжал к Немировичу-Данченко в Тбилиси для обсуждения творческих планов МХАТ. Содержание семи их бесед Н. П. Хмелев записывал (см.: Новицкий П. И. Хмелев. М., «Искусство», 1964, с. 169 – 176).

[1295] Архив Н‑Д, № 8365/1.

Год определяется по содержанию письма.

[1296] Н. П. Хмелев.

[1297] См. предыдущее письмо.

[1298] Летом 1942 г. Художественный театр гастролировал в Свердловске.

[1299] О. Е. Орловская.

[1300] Публикуется впервые. Архив Н‑Д, № 8065.

[1301] Ю. Л. Любицкий.

[1302] 2 сентября 1942 г. был организован быстрый и удобный перелет Немировича-Данченко и актеров МХАТ, бывших с ним в Тбилиси.

[1303] Письмо фронтовикам И. Гейхтшману и А. Лещанкину печатается по машинописной копии. Архив Н‑Д, № 648.

[1304] Публикуется впервые. Машинопись с добавленным автографом Немировича-Данченко: «Продиктовано коряво, до смысла надо еще добираться, но лучше все-таки пошлю. Авось не осудите». В машинописном тексте письма одна поправка рукой Немировича-Данченко. Архив Н‑Д, № 7843/1.

[1305] Публикуемое письмо — ответ на письмо Б. Л. Пастернака от 29 января 1943 г. из Чистополя, в котором он писал: «Дорогой Владимир {685} Иванович! В середине месяца Виталий Яковлевич [Виленкин] сообщил мне телеграммою Вашу просьбу поторопиться “Антонием”. Вот в каком положении работа. За трехмесячное пребывание в Москве, где квартира у меня и все ее замены разорены, я не написал ни строчки. К переводу я приступил только по приезде сюда с начала января.

Вчерне половина уже сделана — я пишу дни и ночи. Спешу я из собственных побуждений, без видимого внешнего повода, и очень отрадно, что эта беспричинная гонка может найти оправдание в Ваших пожеланиях.