Избранные произведения

Он ощупал стенки западни, — каждое движение вызывало серию колыханий. Сеть. Мелкоячеистая сеть из фторолакса. Такие сети натягивают над кронами крупных деревьев, если внизу есть «зеленые» бары, кафе. Разорвать такую сеть руками — проблема. А в карманах — ничего похожего на лезвие… Из металла — только Жетон-ведемекум.

Простейший выход — испортить жетон. Придется испортить.

Он зажал платиновый диск между ладонями, сосредоточился на его разогреве. Вскоре жетон стал слишком горячим для кожи. Увеличивая зазор между ладонями, он удерживал этот круглый кусок раскалившейся платины в бесконтактном статическом равновесии в воздухе и чувствовал, как наливается кровью лицо деревенеют руки. Жетон засветился.

Проплавить прореху в сети ребром раскаленного кругляка — минутное дело. Жетон канул вниз рубиновым светлячком и где-то там звякнул. «Надо будет его подобрать», — подумал Кир-Кор, выбираясь наружу.

Между стволами баньяна был аккуратно расстелен ковер искусственного газона. Ни столиков, ни обычных возле воды надувных кресел, ни «пиратских» (тоже довольно обычных возле воды) гамаков. Вдоль береговой кромки были установлены… нет, даже не лежаки, а широкие, почти квадратные ложа. Деревянные, резные Но главной для ночного туриста была другая достопримечательность островка: большой стеклянный колпак противоливневого заслона. Под колпаком светился облицованный мрамором спуск в подземный коридор. Кир-Кор подобрал бесполезный теперь жетон (лишь бы вернуть в хозяйство МАКОДа благородный металлолом) и направился в подземелье с надеждой, что коридор веде! в подсобные помещения для посетителей бассейна.

Откос

Подземный дворец, крышей которого были мелководная часть бассейна и островок с баньяном, удивил Кир-Кора своей неимоверной роскошью. Нефритовые, обсидиановые и агатовые орнаменты в коридорах, инкрустированные мраморным ониксом двери, зеркальные простенки, лабрадоровые полы. Яшмовая отделка гардеробной, розоватые зеркала на золотой амальгаме. Круглый холл с великолепными узорчато-синими витражами и поистине дивной лазурито-бирюзовой мозаикой. Тяжеловесные украшения из чистого серебра на облицованных родонитом стенах кафе. Облицованная сандаловым деревом сауна. Золоченое корыто небольшого бассейна с ледяной водой. И только душевые коконы были из современных монтажно-облицовочных материалов: стекло текуче-слоистой фактуры с дендратовидными «капиллярами» подсветки и металлизированный пластик.

После душа он окунулся в ледяную воду и, распространяя вокруг себя какой-то очень сложный аромат цветочного происхождения, вернулся в гардеробную через тамбур сушилки. Отражаясь сразу во всех золотых зеркалах, учинил своей одежде ревизию. То, что было в руках, не годилось даже для утилизаторов. «Чего это тебе приспичило сигануть на баньян?» — забрюзжал было внутренний голос. «Заткнись», — угрюмо приказал Кир-Кор. Надел брюки, обулся, бросил в лючок утилизатора изодранную в клочья рубаху и, подметая полуоторванной штаниной плиты мадагаскарского лабрадора, вышел на поиски.

Двери в коридорах нервно распахивались, стоило к ним приблизиться, — вспыхивал свет, и внутри там что-то разнообразно и разноцветно лоснилось, блестело в потоках сияния и умопомрачительно пахло. Парикмахерские, массажные, педикюрные, процедурные… В процедурной Кир-Кор залепил прореху на брюках лейкопластырем.

Дверь салона одежды оказалась в два раза больше других по высоте и в три раза шире. Створки ее раздвинулись в замедленном темпе, вальяжно. Помещение, пропустившее полуголого оборванца, представляло собой круглую, как цирковой манеж, цветочную витрину. Цветы красивые, рода орхидей, но оборванцу, грешным делом, нужно было нечто иное. Из витринных глубин выплыла дуга огненной надписи: ЛАБИРИНТ ОТ КУТЮР МОДЕРН-МОД. Надпись внушила уверенность, что обновить одежду в здешних апартаментах — дело несложное, хотя слово «модерн» несколько настораживало. Дуга сменила огневой цвет на малиновый: МОДЕРН-МОД А ЛЯ МАРКИЗ ДЕ КАРВЕН. Никаких других предложений кроме «а ля» не последовало. Альтернативные варианты не предусматривались.

— Я согласен, — сказал Кир-Кор. И ощутил, как среагировали изменением потенциалов чуткие рецепторы роботронной быт-автоматики. Витрина «лопнула» по вертикали.

Проход вел в большой павильон, разделенный на отсеки щитами разной высоты из полированной карельской березы…

— Добро пожаловать, — с достоинством произнес представительский баритон. — Вы слышите голос своего кутюрье. Прошу сесть в диагностическое кресло.

Кресло удобное, из упругого прозрачного стекла, такие в быту называют «дрожалками». Ничего «диагностического» в нем Кир-Кор не заметил.

— Расслабьтесь, ювен, — посоветовал бытавтомат.

— Эвандр, — поправил Кир-Кор. Удобно откинулся. В пассивном отдыхе он еще не нуждался, но расслабиться на минуту — другую в «дрожалке» было приятно.

— Расслабьтесь, эвандр, — повторил автобыткутюрье, — и вслух помечтайте, в каком наряде вам хотелось бы встретить вечер.