Избранные произведения. I том

— Спички у меня есть, — весело проговорил человек в черном, — но я подумал, тебе понравится что-нибудь колдовское, магическое. Хотелось тебя позабавить, стрелок. А теперь мы с тобой приготовим себе обед.

Складки его плаща всколыхнулись, и на землю упала тушка жирного кролика, уже освежеванная и выпотрошенная.

Стрелок молча насадил тушку на вертел и пристроил его над огнем. В воздухе разнесся аппетитный запах. Солнце село. Лиловые тени жадно протянулись к впадине на склоне горы, где человек в черном решил наконец встретиться со стрелком. В животе у стрелка урчало от голода, но когда кролик прожарился, он без слов протянул вертел человеку в черном, а сам запустил руку в свой изрядно похудевший рюкзак и достал последний кусок солонины. Мясо было соленым, как слезы, и разъедало рот.

— А такие широкие жесты, это совсем ни к чему. — Было видно, что человек в черном от души забавлялся, но при этом он ухитрялся казаться рассерженным.

— И все-таки, — усмехнулся стрелок, и усмешка его вышла горькой, наверное, из-за соли, попавшей на крошечные язвочки во рту — последствия длительного авитаминоза.

— Ты что, боишься наколдованного мяса?

— Да. Боюсь.

Человек в черном откинул с лица капюшон.

Стрелок молча смотрел на него. На самом деле его лицо — теперь не скрытое капюшоном — вызвало у стрелка только тревожное разочарование. Это было красивое лицо с правильными чертами, безо всяких отметин или характерных морщин, которые выдают человека, познавшего тяжелейшие времена и посвященного в великие тайны. Длинные черные волосы свисали неровными спутанными прядями. У него был высокий лоб, темные сверкающие глаза, совершенно непримечательный нос, полные, чувственные губы, а кожа — бледная, как и у самого стрелка.

— Я думал, ты старше, — сказал наконец стрелок.

— А почему? Я почти что бессмертный, как, кстати, и ты, Роланд, — по крайне мере сейчас. Я мог бы, конечно, явить тебе то лицо, которое ты ожидал увидеть, но я решил показать тебе то, с которым я… гм… родился. Смотри, стрелок, какой закат!

Солнце уже скрылось за горизонтом, и небо на западе озарилось воспаленным зловещим светом.

— Смотри, стрелок. Следующий восход ты увидишь нескоро, — сказал человек в черном.

Стрелок вспомнил черную пропасть под горной грядой и поднял глаза к небу, усыпанному бесчисленными созвездиями.

— Это уже не имеет значения, — сказал он тихо. — Сейчас.

* * *

Человек в черном плавно и быстро перетасовал колоду. Карт было много. Их обратную сторону украшали какие-то замысловатые завитки.

— Это карты Таро, — пояснил человек в черном. — Только к обычной колоде я добавил еще и карты собственного изобретения. А теперь, стрелок, смотри внимательно.

— Зачем?

— Я буду предсказывать тебе будущее. Нужно открыть семь карт, одну за другой, и посмотреть, как они лягут по отношению друг к другу. В последний раз я занимался таким гаданием, когда Гилеад еще стоял и дамы играли в шары на западной площадке. И есть у меня смутное подозрение, что такого расклада, как у тебя, в моей практике еще не было. — Насмешливая нотка вновь прокралась в его голос. — Ты — последний на свете авантюрист. Последний крестоносец. И тебе это нравится, да, Роланд? Тебе это льстит? Однако ты даже не представляешь, как ты сейчас близко к Башне. Теперь, когда ты возобновил свой поиск. Миры вращаются у тебя над головой.

— Что значит возобновил? Я его не прекращал.

Человек в черном расхохотался, но не сказал, что его так позабавило.

— Тогда открой мне мою судьбу, — хрипло проговорил стрелок.

И вот перевернута первая карта.

— Повешенный, — объявил человек в черном. Тьма скрывала его лицо, как прежде его скрывал капюшон. — Но сама по себе, без других карт, она означает не смерть, а силу. Повешенный — это ты, стрелок. Тот, кто вечно бредет к своей цели над бездонными пропастями Наара. И одного спутника ты уже сбросил в пропасть, верно?

Стрелок промолчал, и человек в черном перевернул вторую карту.

— Моряк. Обрати внимание: чистый лоб, щеки, не знавшие бритвы. В глазах — боль и обида. Он тонет, стрелок, и никто не бросит ему веревку. Мальчик Джейк.

Стрелок поморщился, но ничего не сказал.

Перевернута третья карта. Омерзительный бабуин, скаля зубы, сидит на плече у молодого мужчины. Лицо юноши, застывшее в стилизованной гримасе ужаса, запрокинуто вверх. Присмотревшись, стрелок увидел, что бабуин держит плетку.

— Узник, — сказал человек в черном.

Пламя костра тревожно взметнулось, отбросив тень на лицо человека на карте, и стрелку показалось, что нарисованное лицо передернулось и еще больше скривилось от безмолвного ужаса. Стрелок отвел взгляд.

— Правда, что-то в нем есть угнетающее? — Казалось, человек в черном едва сдерживает смешок.

Он перевернул четвертую карту. Женщина — ее голову покрывает шаль — сидит у прялки. В пляшущем свете костра стрелку показалось, что она хитровато улыбается и плачет одновременно.

— Госпожа Теней, — сказал человек в черном. — Тебе не кажется, что у нее два лица, стрелок? Так и есть. Два лица, это как минимум. Она разбила синюю тарелку!

— И что это значит?

— Не знаю.