Избранные произведения. II том

Сейчас она сказала:

— Должно быть, Камерон, вы с интересом смотрели вчера вечером телепрограмму, которую ведет Джаспер.

— Не столько с интересом, сколько; с тревогой, — ответил Камерон, — Президент и ЦРУ пытаются поддержать антикоммунистическое правительство в Сальвадоре.

— А Джаспер вроде как на другой стороне, не так ли? — спросила Сузи.

— Я на стороне правды, Сузи, — сказал Джаспер. — Насколько я знаю, вам это трудно понять.

Камерон заметил, что от его британского акцента не осталось и следа.

— Мне было жаль, — заметил Камерон, — что на одном из основных каналов ведется такая пропаганда.

— А что бы вы сообщили в донесении о правительстве, которое расправляется с тридцатью тысячами своих граждан? — отпарировал Джаспер.

— Мы не признаем этой цифры.

— Тогда сколько граждан Сальвадора, по-вашему, было убито правительством? Огласите нам оценки ЦРУ.

— Вам нужно было спрашивать, прежде чем транслировать вашу программу.

— Я спросил, но не получил никакого ответа.

— Нет ни одного идеального центральноамериканского правительства. А вы сосредотачиваетесь на тех, которые мы поддерживаем. Вы просто настроены антиамерикански.

Сузи улыбнулась.

— Вы — англичанин, Джаспер, не так ли? — спросила она с ядовитой мягкостью в голосе.

Джаспер вышел из себя.

— Я стал гражданином США более десятилетия назад. Я настолько настроен проамерикански, что рисковал своей жизнью за эту страну. Я два года служил в армии США, из них один год — во Вьетнаме. И я не просиживал свои штаны за столом в Сайгоне.

Я участвовал в боевых действиях и убивал людей. Вы этого никогда не делали, Сузи. А вы, Камерон? Что вы делали во Вьетнаме?

— Меня не призывали на военную службу.

— Тогда не лучше ли вам заткнуться?

Мэрибелл остановила их.

— Думаю, уже хватит о Джаспере и Камероне. — Она повернулась к конгрессмену от Нью-Йорка, сидящему рядом с ней. — Я слышала, ваш город запретил дискриминацию в отношении гомосексуалистов. Вы поддерживаете это?

Разговор перешел на права сексуальных меньшинств, и Камерон с облегчением вздохнул — однако преждевременно.

Возник вопрос о законодательстве в других странах, и Сузи спросила:

— А какой закон на этот счет в Польше, Лидка?

— Польша — католическая страна, — отозвалась она. — У нас нет гомосексуалистов.

На мгновение наступила тишина, и она добавила:

— Слава богу.

* * *

— Джаспер Мюррей вышел из дома Линдеманов вместе с Вериной Маркванд.

— Сузи Кэннон — настоящая нарушительница спокойствия, — сказал он, когда они спускались по лестнице.

Верина засмеялась, показав белые зубы в свете фонаря.

— Да уж.

Они вышли на тротуар. Такси, вызванного Джаспером, видно не было. Он пошел с Вериной к ее машине.

— И Сузи подложила мне свинку, — добавил он.

— Едва ли она может доставить вам неприятности — вы сейчас такая важная шишка.

— Еще как может. Против меня в Вашингтоне развернулась серьезная кампания. Нынешний год выборный, и администрация не хочет, чтобы выходили телевизионные программы, подобные той, что я вел вчера. — Ему было приятно довериться ей. Их свел случай в тот день, когда был убит Мартин Лютер Кинг. С тех пор чувство близости не проходило.

Верина сказала:

— Уверена, что вы сможете отразить нападки этой сплетницы.

— Не знаю. Мой босс — давнишний соперник по имени Сэм Кейкбред, который всегда недолюбливал меня. А Фрэнк Линдеман, который владеет каналом, с радостью избавился бы от меня под каким-нибудь предлогом. Сейчас правление побаивается, что их обвинят в предвзятости, если они выгонят меня. Одна ошибка — и меня пнут под зад.

— Вам нужно быть как Сузи — жениться на начальнице.

— Будь моя воля, я так и сделал бы. — Ои посмотрел в оба конца улицы. — Я вызывал такси к одиннадцати часам, но я не вижу его. Работа не оплачивает поездку на частных машинах.

— Вас подвести?

— Это было бы здорово.

Они сели в ее «ягуар».

Она сняла туфли на высоких каблуках и передала их ему.

— Поставьте на пол у вас под ногами, если вы не возражаете.

Она вела машину в чулках. Джаспер почувствовал сексуальный трепет. Верина всегда казалась ему чертовски соблазнительной. Он наблюдал, как она влилась в вечерний поток машин и нажала на педаль газа. Она хорошо вела машину, разве что немного быстро, хотя в этом не было ничего удивительного.

— Я доверяю немногим, — сказал он. — Я один из наиболее известных людей в Америке и чувствую себя одиноким сейчас больше, чем когда-либо раньше. Но я доверяю вам.

— У меня такое же чувство. Это с того ужасного дня в Мемфисе. Я никогда не чувствовала себя более уязвимой, чем в момент выстрела. Вы закрыли мою голову руками. Такое не забывается.

— Жаль, что Джордж познакомился с вами раньше, чем я.

Она взглянула на него и улыбнулась.

Он не был уверен, что это значит.

Они доехали до его дома, и она остановила машину на левой стороне улицы с односторонним движением.

— Спасибо, что подвезли, — сказал Джаспер.

Он вышел из машины, а потом нагнулся, достал с пола ее туфли и поставил их на сиденье пассажира.

— Отличные туфли, — проговорил он и захлопнул дверцу.

Он обошел машину и встал у ее окна. Она опустила стекло.

— Я забыл поцеловать вас на прощание, — сказал он.