Избранные произведения. III том

— Несмотря на роскошь, это все-таки тюрьма, а пока они в заточении, бритты будут неизменно осуждать нашу страну. Найдите мне выход из этого тупика, мистер Фокс, и я не постою за высочайшими наградами.

— Как бы я хотел найти этот выход, сэр. Как бы я хотел…

Глава 11

У военной черты

Хотя уже наступил первый день мая, в северных холмах Вермонта погода больше смахивала на зимнюю. Холодный дождь хлестал сосны. Лошади еле тащились по раскисшей тропе, устало понурив головы, и приходилось постоянно тянуть за поводья. Люди устали ничуть не меньше лошадей, но даже не помышляли о поездке верхом. Это означало бы, что утомленным животным придется тащить двойной груз. Им просто не сдюжить. Причина этого долгого, изнурительного путешествия таилась в бочонках, навьюченных на лошадей.

Жак с прищуром поглядел на небо, затем отер с лица воду тыльной стороной ладони. Часы по карману только богатеям, а он весьма далек от этого. Но по неуклонно темнеющему небосводу понял, что скоро закат.

— Скоро, Филипп, скоро! — крикнул он по-французски с канадским акцентом. — Остановимся перед перевалом. Потом будем идти дотемна.

Его брат ответил что-то, но слова потонули в рез ком раскате грома. Братья захлюпали дальше, йотом свернули с колеи, чтобы поискать укрытие под ветвями древней дубравы. Лошади отыскали кустики молодой травы и принялись пощипывать ее, а люди привалились спинами к толстым стволам. Жак вытащил пробку из своей фляги, сделал порядочный глоток, облизнул губы и снова ее закрыл. Внутри находилась крепкая смесь виски с водой. Увидевший это Филипп нахмурился.

Заметив его выражение, Жак громко рассмеялся, открыв взору сломанные, почерневшие зубы.

— Ты не одобряешь, что я пью, младший братец. Тебе бы в священники податься. Тогда ты мог бы толковать другим, чего делать, а чего не делать. Выпивка избавляет от усталости и греет кости.

— А заодно уничтожает внутренние органы и тело.

— И это тоже, как пить дать. Но надо наслаждаться жизнью, как умеешь.

Филипп выжал воду из своей черной бороды и поглядел на коренастого, крепко сложенного старшего брата. Вылитый отец. А он удался в мать, как все говорят. Матери он никогда не знал, она умерла при его родах.

— Я больше не хочу этим заниматься, — промолвил Филипп. — Это опасно, и когда-нибудь нас поймают.

— Ни за что! Никто не знает эти холмы, как я. Наш добрый батюшка, да упокоится его душа среди ангелов, до самой своей смерти возделывал камни нашей фермы. Я уверен, что эти неустанные бесконечные труды угробили его. Как и прочих фермеров. Но у нас-то есть выбор, разве нет? Мы можем заниматься этим замечательным делом, чтоб помочь нашим соседям. Не забывай, ежели 6 ты этим не занимался, так чем бы ты занялся? Ты, как и я, как и все мы, темный, неученый квебекос. Я с трудом могу на царапать собственное имя, а уж читать и писать и вовсе не умею.

— Но я-то умею! Ты бросил школу, а ведь она давала шанс.

— Может, тебе. Лично мне терпежу не хватало высиживать по классам. И ежели помнишь, наш батюшка тогда болел. А кто-то должен был обрабатывать землю. Так что ты остался в школе и получил образование. И что же? Никто тебя в городе не наймет, ничегошеньки ты не умеешь и даже не говоришь на этом вонючем английском языке.

— Английский мне вовсе не нужен. С тех пор как был принят акт о присоединении Нижней Канады, язык у нас французский…

— А свободы у нас нуль без палочки. Мы английская колония, и правит нами английский губернатор. Наши выборные, может, и сидят в Монреале, но вся власть у королевы. Так что можешь читать, дорогой братец, И писать. Только где такого возьмешь, чтобы нанял тебя за эти умения? Так уж тебе на роду написано, что ты должен торчать в Котикоке, где ничего нет, окромя фермы с выдохшейся землей, да потягивать крепкое виски, чтоб заглушить муку существования. Пусть остальные держатся за землепашество, а мы позаботимся, чтобы снабжать других.

Поглядев на четыре бочонка, нагруженные на лошадей, он усмехнулся своей щербатой усмешкой. Доброе виски янки., беспошлинное и купленное за золото. Когда оно окажется в Канаде, цена его удвоится, уж такие жадины эти англичане со своими бесконечными поборами. О да, таможенники Ее Величества довольно прытки и неуемны, но им нипочем не узнать лес настолько, чтоб изловить Дюмгара, который всю свою жизнь провел среди этих холмов. Прижав ладонь к большому накладному карману своего кожаного пальто, он ощутил приятную выпуклость пистолета.

— Филипп, — окликнул он, — ты порох не подмочил?

— Да нет, конечно. Ружье завернуто в брезент, но мне это не по нраву…

— Да оно и не требуется, чтоб оно было тебе по нраву, — огрызнулся Жак. — От этого виски зависит наша жизнь, и отдавать его нельзя. Потому-то нам и нужно оружие. Да и меня взять они не должны. Я лучше помру здесь в лесу, чем сгнию в какой-нибудь английской тюряге. Мы не просили о такой жизни или чтоб родиться в этой жалкой деревушке. Выбора у нас не было, так что надобно выкручиваться как можешь.