Избранные произведения. III том [компиляция]

— Нисколько. Граппо попал в подразделение, охранявшее специальную воинскую часть в Колорадо. Охранял ворота, следил за мониторами, проверял пропуска, не более того. Но при этом, как мы полагаем, держал глаза и уши открытыми. По-другому нам не объяснить случившееся с вами.

— Все-таки не пойму, к чему вы клоните.

— Мы считаем, что он вышел на «Дальновидение».

— Что еще за чертовщина? — спросил Гарри.

— «Дальновидение» — военная программа экспериментов с людьми, которые продемонстрировали способность ментально оказываться в тех ситуациях, в которых не могли оказаться физически. Идея заключалась в том, чтобы шпионить за некоторыми правительствами, в первую очередь за русским и восточногерманским, и узнавать их намерения.

Гарри подумал и снова покачал головой:

— Все-таки не понимаю.

— Кое-кто из этих дальновидящих давал очень неплохие результаты. Человек садится в темной комнате, погружается в транс и проецирует свое сознание в отдаленную географическую точку. Да, среди них были очень талантливые. Могли следить за действиями отдельно взятого человека на другом континенте. А что за психическая гимнастика им в этом помогала, мы так до сих пор и не разобрались.

Гарри хмурился — полученная информация никак не укладывалась в голове.

— По-вашему, со мной именно это происходит?

— Другой рабочей версии на сегодняшний день у нас нет.

— Она еще чем-нибудь подтверждается?

Селлес кивнул:

— Мы установили все телефонные номера, по которым Граппо звонил в течение последних двух лет. Несколько раз он разговаривал с Анной Фрид. Вам это имя говорит о чем-нибудь?

— Никогда о ней не слышал.

— Она была в числе самых перспективных дальновидящих, пока военные не бросили эту тему.

— И что, вы взяли в оборот эту женщину? — спросил Гарри.

— Со дня на день получим санкцию на наблюдение за ней.

— Ах, какая прелесть! — вспылил Гарри. — И пока вы будете дожидаться санкции на наблюдение, меня благополучно прикончат.

— Для вас подготовлено новое место. Там будет охрана. Поверьте, вы теперь в безопасности.

— Где она живет, эта ваша Анна Фрид?

— У нас нет против нее никаких улик. Гарри, мы не можем надавить на нее.

— А разве я прошу давить? Дайте только ее адрес.

— Но это же неэтично…

— А то, что происходит со мной, этично? Вот что, Селлес, или выкладывайте ее адрес, или конец нашему сотрудничеству. Если я не смогу повидаться с Анной Фрид и договориться с ней, я пойду разговаривать с Граппо, — может, из этого что-нибудь и выйдет.

— Граппо вас просто убьет.

— А чем, по-вашему, он занимается сейчас? Адрес!

Поколебавшись, Селлес сказал:

— Вы понимаете, что мы не допустим насилия?

— Какое еще насилие? Я всего лишь хочу побеседовать с женщиной.

Агент наконец решился. Вынул из внутреннего кармана пиджака листок бумаги, написал на нем что-то и вручил Гарри.

— Нью-Йорк, Согертис. Отсюда удобно добираться.

— Вот это очень кстати.

— Но все-таки было бы лучше, — сказал Селлес, — если бы вы доверили нам заняться этим.

— Сначала попробую сам, вдруг получится. Буду на связи.

Гарри вышел из закусочной. Через минуту он уже ехал в направлении Согертиса.

Когда Анна Фрид выходила из автобуса, короткий закат над зимней долиной Гудзона уже мерк и на западе в небе сгущалась серость.

— Хорошего вам вечера, мисс Фрид, — сказал водитель автобуса.

— И вам, Тони, — ответила Анна.

Автобус развернулся на кольце и поехал обратно в Согертис. С остановки Анна видела силуэт своего многоквартирного дома на фоне неба; уже горел свет кое-где в декоративных окнах. Обветшавшее кирпичное здание предназначалось под снос, а район — под реконструкцию. Анне эта перспектива совершенно не нравилась, но едва ли от нее что-то зависело.

Она ступила на широкую бетонную лестницу, ведущую к дому. Анна Фрид была маленькая и пухлая, на вид средних лет. Одевалась неброско: строгая длинная юбка, жакетка в тон, брошка — за версту можно узнать библиотекаршу, если бы не старая армейская куртка поверх.

Парадная запиралась редко, хотя сотрудники страховой компании постоянно упрекали за это Анну. Она вошла в дом, поднялась по лестничному маршу и длинным коридором добралась до своей квартирки. В гостиной включила свет — и перепугалась до смерти. Там в большом кресле напротив входной двери сидел мужчина. Вид замученный, в глазах настороженность.

Анна быстро пришла в себя.

— Здравствуйте, Гарри, — сказала она.

Она сняла куртку и повесила на крючок в тесной прихожей. Вошла в гостиную, села напротив Гарри на стул с высокой прямой спинкой.

Анна молчала, дожидаясь, когда он заговорит.

Гарри же словно лишился дара речи. Смотрел на Анну, шевеля губами и морща лоб, но не произносил ни звука. Наконец выговорил:

— А вот скажите, дамочка, каково оно в ощущениях — человека убить? Это же вы меня выслеживаете для Граппо?