Избранные произведения о войне

— Так, говоришь, пока с тобой только разведбат?

— Да и я собираюсь использовать хотя бы его, — не отводя глаз, твёрдо ответил комдив…

* * *

Немцы наступали успешно. Благодаря радиосвязи и личному присутствию в боевых порядках их командиры с первых дней добились впечатляющих успехов и двигались всё вперёд и вперёд, чуть ли не по расписанию, с перерывом на обед.

Как известно «орднунг» есть «орднунг»[34], поэтому штаб немецкого моторизованного корпуса перед наступлением вечера расположился на ночлег неподалеку от шоссе, у симпатичной опушки, куда подходила дорога.

Сейчас вдоль неё выстроилась в стройном порядке колонна штабных машин. Здесь были автобусы, «опель-блицы», а в самой середине стоял открытый «хорьх» с чёрно-бело-красным штандартом командира дивизии на крыле. Ещё два бронетранспортёра, замыкавшие по краям автомобильный строй, обеспечивали охрану.

Сами штабники разместились не в автобусах, а по-походному, поставив палатки, вытянувшиеся в линию на некотором отдалении от машин. Колонна встала согласно приказу, ничего непредвиденного не произошло и, пользуясь случаем, группа свободных от службы офицеров собралась подальше от начальства в крайней палатке.

Маленький банкет был устроен по случаю присвоения очередного звания капитан обер-лейтенанту из квартирмейстерского отдела, и, естественно, походный столик, установленный в центре палатки, был полон. Правда, горячих блюд не имелось, зато целой грудой были навалены консервные банки с французскими сардинами, паштетами и прочими вкусностями.

Кроме того, словно подчёркивая особенности восточного похода, был представлен и деликатес: несколько баночек чёрной икры, взятые как трофей на каком-то захваченном русском продскладе. И конечно же в самом центре стола красовались пузатые бутылки с коньяком, бенедиктином и яичным ликёром.

Глядя на всё это великолепие, новоиспечённый гауптман с удовольствием потёр руки:

— Ну, господа, прошу к столу!

Господ упрашивать не пришлось, и уже через минуту каждый держал в руке полную рюмку «мартеля». А дальше всё пошло своим чередом. Под заздравные тосты, собравшиеся постепенно хмелели, и разговор сам собой перешёл на животрепещущие темы.

Конечно же всё началось с чинопроизводства, и довольный гауптман, поставив очередную опорожнённую рюмку на стол, выложил перед гостями большую красную пачку:

— Закуривайте, господа…

— Австрийские? «Спорт»? — уточнил обер-лейтенант и, затягиваясь сигаретой, заключил: — Я бы, господа, предпочёл английские «Нил» или «Аттика».

Все сидевшие за столом офицеры поняли намёк и дружно рассмеялись, а адъютант генерала, подняв палец вверх, с хмельноватой важностью заявил:

— Господа, Англия потом, сейчас Россия…

Офицеры на секунду примолкли, а потом с шумом принялись обсуждать сказанное. Первым, как и положено, высказался гауптман.

— Я полагаю, наш фюрер прав, решив напасть на Россию… — как-то задумчиво произнёс он.

— Ещё как прав! — с жаром поддержал его адъютант. — Эти унтерменши совсем не умеют воевать. Они, как и в прошлую войну, выставив свои штыки, волной прут прямо на наши пулемёты!

Два других офицера, лейтенант и обер-лейтенант, дружно посмотрели на гауптмана, как на старшего по званию, явно ожидая, что он скажет. И тогда тот, словно стараясь несколько умерить пыл адъютанта, весьма рассудительно, будто читая строчку из учебника тактики, произнёс:

— Ну, если такую атаку предварить артиллерийским обстрелом и подкрепить танками, то за результат поручиться нельзя.

— Ха! Я видел такую атаку! — вмешался обер-лейтенат. — Русская пехота так и ехала за своими танками на грузовиках, а когда по ним ударила наша артиллерия, во все стороны только обломки полетели!

— И мне говорили, — решился поддержать адъютанта лейтенант. — В одном месте русские почему-то собрались провести танковую атаку через настоящее болото. А мы поставили на выходе из этого болота свои противотанковые пушки, и когда русские пошли в атаку, наши артиллеристы сожгли штук двадцать их танков, прежде чем эти унтерменши догадались отступить!

— Вы, безусловно, правы, — согласился с собутыльниками гауптман. — Русские бегут от нас, как зайцы, и я предлагаю выпить за то, чтобы через месяц война закончилась, и мы бы отметили это в Москве!

— Браво! За это стоит выпить! — дружными выкриками поддержали его офицеры и принялись разливать коньяк.

И вдруг, едва компания успела опрокинуть рюмки, снаружи что-то произошло. Послышался какой-то шум, на который поначалу никто не обратил внимания, а потом уже наступившую ночную тишину разорвали несвязные выкрики, беспорядочная стрельба, и где-то совсем рядом, один за другим, грохнули три или четыре гранатных разрыва.

Офицеры, хватаясь за оружие, повскакали из-за стола, но выйти никто не успел. Спущенный на ночь полог палатки рывком был отброшен в сторону, и возникший в проёме здоровенный русский солдат с автоматом в руках, зло гаркнул:

— Руки вверх, сволота!

Ошеломлённые внезапным появлением красноармейца немцы растерялись, и только адъютант, пьяно заорав:

— Ах ты, унтерменш!.. — кинулся на автоматчика.