Замусоленные церковёнкиИ игрушечные теремаО народе-рабе, о ребенкеШепчут слезные сказки впотьмах.Искривились кудрявые крышиТихой болью о старых порах.В куполах, как летучие мыши,Виснет серенький, слепенький страх.Особняк в снеговой кацавейкеВздохом сорванных ставней хрипитО калачиках по три копейки,О хранителе-псе на цепи.На колоннах облупленных бродитМертвой барыни лунная тень.И скрипит в упраздненном приходеПанихидным напевом ступень.По лабазам, застылым и лысым,Забиваясь в пустые углы,Обозленные голодом крысыПрославляют хозяев былых.Сорвалась запьянцовская тройкаВ непролазный овраг с крутизны,И тоскует сивушная стойкаПо мерзавчикам златохмельным.Ты пропала, Москва богатеев,В мех укутанных бородачей.Кутежа на поту не затеетВоротила цыганских ночей.И другая, другая, другая,Трудовою росою жива,Золотые столицы пугая,Вырастает над миром Москва.За громадами дремлющих башен,За седыми зубцами КремляВсходит солнце вселюдное нашеИ вселенская светит заря!Вы искали ее по часовням,В дыме ладана, в лязге вериг,А она — раю вашему ровня —Загремела из огненных книг.Вы гадали о ней по созвездьям,По лампадам в иконных углах,А она алоцветом возмездьяИз рабочего пота взошла.Руки мира! Наручник дробите,Шея мира! Вылазь из ярма.Вот, глядите: какая обительСорвала свои цепи сама!Упоенная рабскою кровью,Родила трудовая земляВсерабочее КрасномосковьеЗа вселенской твердыней Кремля.1921
Питер
По каналам, по каналам,Где вечерняя водаСмерть богатых отстоналаИ умолкла навсегда, —Где к гранитным изголовьямКаждый вечер меж дворцовОгневой струится кровьюПамять вечная борцов, —Где скользит над водной тишьюУ поломанных перилБарыня летучей мышьюБез когтистых рук, без крыл, —Где на входах буквы стерты,Кто здесь жил и кто владел,Где матрос проходит к портуС песней солнцу и звезде, —Где тоска былого виснетВ распростертых лапах лип,Где дома о прошлой жизниПогребальный свет зажгли, —По каналам, по каналам,Где проклятый мир утих,Где былое отстонало,Как мне весело идти!1922