Избранные произведения. Том 4

– Ты ж горячишься, Гаухар, спешишь, – говорил он. – Не торопись. Всякое новое дело не сразу даётся. Новичок при неудаче склонен преувеличивать свои промахи. Порой ты сразу берёшь на себя очень много, а потом падаешь духом. Ты сначала взвесь свои силы, примерься. Главное – приступай к делу спокойно, с выдержкой.

И Гаухар постепенно успокаивалась, брала себя в руки. Она стала осмотрительней в выборе средств влияния на ребят, старалась говорить на уроках как можно понятней, не упрощая существа вопроса. Порой заходила в классы более опытных преподавателей, слушала, наблюдала. Гаухар, несомненно, была способной и восприимчивой. Через какие-нибудь полгода она уже сама подшучивала над своей недавней беспомощностью. А время-то идёт не останавливаясь. И вот смотри – её ученики уже перешли в третий класс. При этом ни одному из них не пришлось «натягивать» тройку. Гаухар была очень рада, что не подвела свою школу. Её хвалят и завуч, и директор. Но она настороженно принимает эти похвалы, помня недавние свои переживания.

Этой осенью она, как всегда, не без волнения переступила порог школы. Правда, это было уже не тревожное, а радостное волнение. Уроки проходили ровно, без сбивчивости и отклонений в сторону, чем грешила Гаухар в начале свой преподавательской деятельности. Она счастлива тем, что в каждом случае умеет спокойно и уверенно подойти к детям, а самое главное – тем, что любит ребят естественной, ненавязанной любовью, доставляющей ей подлинную радость.

Как-то в коридоре её остановил Шариф Гильманович.

– Послушайте, Гаухар, вы так редко теперь заходите ко мне. Уж не зазнались ли? Не закружилась ли голова от успехов? Не сочтите обидными мои слова, но, право, не следует забывать стариков.

Гаухар вспыхнула:

– Что вы, Шариф Гильманович, разве я забываю вас! Я всегда так благодарна вам.

Она говорила искренне, но в душе всё же не могла не признать, что меньше стала нуждаться в советах директора, а заходить просто так, из одного лишь уважения, казалось не совсем удобным, навязчивым. Надо держаться более тактично, пусть Шариф Гильманович не подумает, что она лишнего возомнила о себе.

Человек противоречиво устроен. В молодости он делает заявку на обладание в жизни очень многим. С другой стороны, бывает доволен и весьма скромными своими достижениями, радуется, как ребёнок, и кажется ему, что всё вокруг него озарено каким-то особым светом. Нечто подобное происходило и с Гаухар. Она понимала, что служит своему делу скромно и честно. Успехи её не так уж велики. И всё же сколько торжественности вот в этих минутах…

Ровно в десять она намеренно широко откроет дверь класса. Какое-то мгновение помедлит на пороге, потом войдёт. И, ещё помедлив, сдержанно и в то же время тепло скажет: «Здравствуйте, ребята!» Они дружно встанут, разноголосым хором ответят: «Здравствуйте!» И будут стоять. До той секунды будут стоять не шевелясь, пока учительница не скажет ровным голосом: «Садитесь». Но перед этим она оглядит весь класс. На ком-то из ребят чуть задержит взгляд. Что она перечувствует и передумает за эти короткие минуты? Вдруг увидит своих первоклассников уже юношами и девушками. Потом – совсем взрослыми людьми. Они заняты и озабочены важными, возможно, государственными делами. И неплохо справляются. Это она, Гаухар, воспитала и обучила видных государственных деятелей.

Вот какие мечты временами посещают Гаухар, когда она входит в класс. И эти минуты кажутся ей самыми яркими, самыми счастливо-торжественными, какие только возможно пережить человеку.

Так и проходит день за днём… Вчера дети, притихнув, слушали рассказ Гаухар, открывавший им новое чудо. Это был рассказ о полёте в космос. Сегодня ребята решают арифметические задачи. Посмотрите, как они сосредоточены. У одних голова склонена к плечу, другие беззвучно шевелят губами. И почти у всех на пальцах следы чернил. Те, кто решил задачу, не преминут подтолкнуть соседа локтем или дёрнуть за волосы.

Справа, у окошка, сидит любимец Гаухар – Юлдаш. Она хорошо знает: уделять особое внимание кому-либо из учеников непедагогично. Но что можно поделать с собой? Конечно, она не даёт никаких послаблений Юлдашу в учёбе. Это было бы прежде всего вредно для самого мальчика. Но своих чувств к Юлдашу она не может превозмочь. Ну только взгляните на этого проказника: смышлёно-лукавый чёрный глаз то и дело косит через окно на улицу; другой «сторожит» своего собрата, часто поглядывает на учительницу. Лицо у Юлдаша вроде бы смешливое, но в одно мгновение делается серьёзным. На вопросы мальчик отвечает без запинки. Одна беда у него – неряшлив: и костюмчик в пятнах, и руки плохо вымыты. Летом Гаухар довольно часто привозит Юлдаша на дачу. Усадит где-нибудь на освещённом месте и рисует. Потом ведёт к столу, угощает обедом или чаем.