Избранные произведения. Том I

— Сам по себе результат, конечно же, очень важный, но ни в коей мере не опровергающий теорию в целом, и подтвердил это один из самых уважаемых сотрудников Пастера господин Шамберлан, заявивший, что не способен экспериментально доказать невозможность генерации, называемой спонтанной.

Подбирайте аргумент к аргументу, предъявляйте любые тексты, проводите какие угодно опыты, ссылайтесь на каких желаете авторов, но предоставьте мне — так как это вы затеяли дискуссию, я к ней не стремился — научное объяснение зарождения жизни на Земле.

— Ну, это проблема скользкая, я ее, кстати сказать, вовсе не подымал…

— Ай-ай-ай, вот и признайте свою несостоятельность и ступайте препарировать своих зверушек!

— Как вы смеете!

— Скажете, мои кристаллы стоят ваших зверушек, не так ли?! И тут я с вами соглашусь, поскольку одни неизбежно произошли от других.

— Как?! Вы осмеливаетесь утверждать, что живая материя произошла от неживой?!

— Именно так, мой юный еретик!

— Я — еретик?![1551]

— Безусловно, потому что вы, кажется, опровергаете Священное писание, которое гласит, что все живое берет свое начало в неживой материи. Да вы хотя бы знаете эти тексты?

— Должен признать в этом вопросе свое полное невежество.

— Ну, так я вам процитирую: «И сказал Бог: да произрастит земля зелень, траву сеющую семя, дерево плодовитое, приносящее по роду своему плод, в котором семя его на земле. И стало так» (Книга Бытия, I, 11).

«И сказал Бог: да произведет вода пресмыкающихся, душу живую; и птицы да полетят над землею, по тверди небесной» (Книга Бытия, I, 20).

«И сказал Бог: да произведет земля душу живую по роду ее, скотов, и гадов, и зверей земных по роду их. И стало так» (Книга Бытия, I, 24).

«Земля» и «вода» на старом добром французском означают именно ту неодушевленную материю, которая по приказу Иеговы[1552] зачала тварей и злаки, а вы отказываете ей в какой бы то ни было животворящей силе.

— Позвольте, но вы просили у меня научного обоснования, а сами предъявляете объяснения, требующие поверить в чудеса.

— Вы, голубчик, тоже человек нелегкий! Кстати говоря, мне нравится ваша претензия на роль эдакого потрясателя научных основ, эдакого безбожника, не любящего фетишей[1553], которым поклоняются члены всех этих Королевских, Императорских и Национальных академий, стремящиеся примирить науку с Библией. За это вы не станете на меня обижаться?

— Я слушаю вас, продолжайте.

— Мне остается только подвести итог. Итак, Земля когда-то имела сугубо минеральную структуру и была разогрета до температуры, которую органические соединения[1554] выдержать не могли. В этом причина того, что она была совершенно избавлена от каких бы то ни было зародышей, то есть она была, как теперь говорят, «стерильна». Но в то же время, несмотря на таковое бесплодие, на отсутствие органического оплодотворителя, жизнь на Земле все-таки возникла.

— Вы хотите убедить меня в том, что живая клетка появилась ни с того ни с сего, сама собой, из какого-нибудь одного или из множества кристаллов?!

— Совершенно верно. Но не внезапно, как вы на то намекаете, а путем последовательных изменений. Царство животное и царство растительное связаны неразрывной цепью; причина же такого единения — скромная минеральная молекула.

— Последнюю гипотезу надо как минимум доказать.

— Не отрицайте очевидного, иначе я заподозрю вас в предвзятости и прекращу дискуссию.

— Однако в природе существуют не только кристаллы, но и аморфные тела[1555].

— Аморфность, мой дорогой, всего лишь еще одна форма…

— Ну, это уж слишком! Шутка хороша, когда безобидна, но в устах химика, в невежестве своем систематически или ситуативно игнорирующего биологию[1556], она неуместна! Так что прекратите…

— Сами вы прекратите! И не переходите на личности, господин физиолог, иначе я пошлю вас к устрицам, пиявкам, ракам и лягушкам, так горячо вами любимым.

— Сами ступайте к вашему купоросу, к маслам, к кислотам, к вашей кухонной утвари, к вашим склянкам, к вашей металлической посуде!

— Подите вон, вы, хлыщ, и трясите своими манжетами перед светскими шаркунами, которым вы преподаете всякую дешевку вместо науки!

— А вы, аптекаришка задрипанный, оставайтесь у своих печей и стряпайте свои дрянные снадобья!

— Живодер во фраке!

— Поджигатель!

— Комедиант из амфитеатра! Факультетский шарлатан!

— Профессор-отравитель! Комнатный динамитчик!

После вежливой поначалу дискуссии они мало-помалу распалились, и сейчас в лаборатории господина Синтеза перебранка шла полным ходом: оба орали во всю глотку.