Избранные произведения. Том I

— Нет, малыш, я не такой. Я родился раньше, чем это стало возможным. Промахнулся на пять лет, как сказал мой отец. А что, тебя это беспокоит?

— Да нет, что ты. Кроме того, скоро ты сможешь омолодиться. Говорят, Бартрам почти закончил разрабатывать процедуру.

Он поднял фужер.

— За надежду.

Они доели остатки жаркого, пока ракетопланы продолжали шнырять туда-сюда в небесах. К последнему, финальному вылету в карман Анджелы вернулись три четверти миллиона.

— Будь я проклят!

Хьюсден потерял полтора.

— Не ворчи, — сказала она, поддразнивая его. — Вместе мы все равно впереди.

— Да, но мы ещё не женаты.

Фонтаны начали опускать танцующую завесу брызг, и гости впервые смогли увидеть противоположный берег озера. Когда они узрели завершающий аккорд празднества, разразились долгие и восторженные аплодисменты.

— Он, наверное, шутит, — сказала Анджела.

На большой бетонной площадке на берегу в перекрестье дюжины мощных прожекторов стояла невероятно старомодная серебристая ракета. Вдоль её покрытых инеем боков чувственно сочился белый туман. На верхушке приютилась до невозможности маленькая сине-серая капсула, алая ступень ракетного двигателя на самом кончике казалась примитивной штукой, добавленной в результате запоздалых раздумий. Из расположенной рядом пусковой башни, наполовину состоявшей из кабелей и труб, к капсуле тянулась толстая «рука».

— Отнюдь, — ответил Хьюсден. — Я слышал про эту штуку. Она называется «Меркурий-Атлас».

— Чего?

— Космическая ракета с одноместной капсулой на вершине. Это полномасштабная реплика первой ракеты, в которой Америка послала человека на орбиту. Вместо старой электроники там надлежащая сеть, и в капсуле современные системы безопасности, но в целом это орбитальная миссия из тысяча девятьсот шестидесятых[106].

— И она полетит?

— О да, все настоящее. Честь выпала кузену Матиффа, Нанджиту.

— Нанджит полетит на орбиту? — возмутилась она. — Этот токсовый торчок?

— Ему ничего не надо делать, и это всего пара витков. Шлепнется в Танюкское море в ста двадцати пяти километрах отсюда. Матифф специально для этого импортировал несколько катеров и спасательных вертолётов.

— Сукин сын! Сколько это ему стоило?

— Шестьдесят-семьдесят миллионов, как говорят. Ему пришлось обратиться к «Боинг-Зиан», чтобы они все построили. Было трудно: изначальные чертежи не сохранились. Их дизайнерам пришлось восстанавливать капсулу и ракету по музейным экспонатам путем реверс-инжиниринга[107]. Похоже, ему пришлось пообещать спонсировать две выставки в Смитсоновском институте, просто чтобы им дали нужный доступ.

Анджела неудержимо рассмеялась.

— Это положит начало гонке вооружений на вечеринках.

Она развернулась, чтобы посмотреть на ликующего принца, который стоял перед величественным шатром в бедуинском стиле на вершине холма и кланялся раз за разом. Она заметила рядом с ним двух Нортов-2, которые выглядели расслабленными и довольными. Что-то показалось ей неправильным в этой сцене — «Нортумберленд Интерстеллар» и биойлевый конгломерат семьи принца не были настоящими противниками, но и не питали друг к другу особой любви.

В основании склона включились гигантские проекторы, демонстрируя Нанджита, который выбирался из грузовика у подножия причальной башни. Он был в громоздком серебристом космическом скафандре с тускло-оранжевым шлемом-пузырем. Все выглядело настоящим, включая рифленые шланги, которые одним концом были воткнуты в разъемы на его груди, а другим — в металлический блок системы жизнеобеспечения, который нес позади человек из команды помощников.

Опять раздались аплодисменты.

Анджела велела элке снова позвонить отцу, на этот раз воспользовавшись полным приоритетом. Он по-прежнему не отвечал. Ну нет, это совсем неправильно. Она соединилась с ИИ особняка и закрыла глаза, отстраняясь от возобновившихся безумных космических гонок, чтобы изображение на сетевых линзах сделалось четким.

— Мой отец в особняке? — спросила она.

— Да, мэм, — ответил ИИ.

— Где?

— В своем кабинете.

— Используй внутренние сенсоры и дай мне картинку.

— Не могу подчиниться.

— Почему?

— Сенсоры в комнате отключены.

Тепло, в котором Анджела с таким наслаждением купалась, — тепло от шампанского, вечернего воздуха, вечеринки, предложения руки и сердца — покинуло её тело.

— Кто их отключил?

— Это мог сделать только ваш отец. Он последний человек, который, согласно моим записям, вошёл в ту комнату.

— Вот дерьмо! — Она резко встала и сказала элке: — Прикажи экипажу готовить мой самолет к взлёту. Я уезжаю прямо сейчас.

— Что случилось? — обеспокоенно спросил Хьюсден.

— Это папа, он умышленно отключился от всех каналов связи.

— С чего вдруг?

Анджела с лёгким раздражением пожала плечами.

— Ладно, — покаянно признал Хьюсден. — Глупый вопрос.

— Ничего страшного.

— Что ты собираешься делать?

— Поговорю с дураком, узнаю, что случилось.