Избранные произведения. Том I

— Мы не знаем, как и где обнаружил Хасти это существо или как он забросил своего слугу с жезлом в другой, твой мир и затем послал следом за ним Ключ. Он установил вокруг своего места работы экраны, природу которых мы не можем понять. А те, у кого есть наш Талант, не отваживаются шпионить за ним, потому что могут быть немедленно обнаружены каким-то необъяснимым путем посредством его собственной особой силы, которую мы обнаружили, когда пропал жезл. Быть раскрытым Хасти — это смерть, мы так думаем, — ибо ни один из тех, кого мы посылали, не вернулся, и затем мы не смогли найти их с помощью личного скан-нера. Они… они просто исчезли. Но его слуга, выполнивший это дело, — он, она или оно — не мог быть из тех, кто обладал Талантом. Ибо это регистрируется определенными устройствами, помогающими нашему мысленному наблюдению, а этого не произошло. Известно только, что, вероятно, было какое-то изменение в воре-посланце, которого он отправил.

Ты говоришь, что видела принцессу только как тень, и этот другой был также тенью — духом в твоем мире. Ну что ж, — в голосе Джейты вновь было удовлетворение, — этот другой останется духом, поскольку Ключ воспротивился возвращению создания!

— Если я сыграю эту роль, как ты желаешь… — Талахасси пристально смотрела прямо в глаза женщины, когда формулировала эту мысль со всей силой, которую могла собрать. — Затем, когда это будет сделано и твоя Королева будет опять в безопасности, сможешь ты вернуть меня в мое собственное время?

— Скажу тебе правду. Как с этим обстоит дело, я не знаю. Но если Юсеркэф будет побежден и все будет хорошо, то, может быть, кэндейс сможет выполнить это. Если так — она будет поддержана силой всех нас, кто обладает Талантом.

— Но ты не уверена? — упорствовала девушка.

— Не уверена, — согласилась жрица. — Что мы сможем сделать, мы сделаем. Однако… сейчас нам нужно начать действовать, или все, ради чего мы зашли так далеко, будет потеряно.

В этой фразе была непреклонная решимость, и Талахасси снова насторожилась.

— Что?

— Ты должна стать Ашаки — не только внешне, как сейчас, но и внутренне, — овладев ее воспоминаниями и знанием.

Талахасси понимала разумность этого, но ведь это займет много времени, и сможет ли она хорошо выучить язык, а также все мельчайшие особенности жизни девушки, которую заменила? И разве имели они недели?

— Это займет долгое время…

Джейта встряхнула головой.

— Мы не можем дать тебе Талант, если ты не рождена с ним. Но все остальное может быть перемещено в сознание из наших архивов…

— Из чего?

— Сокровищница знаний принадлежит всем тем, кто следует путем Силы, а также тем из Рода, кто будет править.

Жезл, — она жестом показала на ларец. — Это их по праву, но он не обогащает память. Однако все мы, кто имеет Талант, дважды в год приходим в обитель и там отдаем свои воспоминания в лоно Великой Силы. Таким образом, если я хочу узнать, о чем размышляла Дочь Эпидемека, которая была до меня, я иду в эту сокровищницу и получаю память той, что, может быть, жила два поколения тому назад и носила Золотую Маску. Ты должна узнать то, что знала принцесса Ашаки…

— Компьютерные банки памяти! — перебила Талахасси, возбужденная тем, что может провести такое отождествление со своим миром.

— Я не понимаю, — ответила Джейта. — Изображение на твоем мозгу — оно чуждое — похоже на те вещи, которыми пользуется Хасти. Но кто знает, какую форму принимает Знание в другом временном мире? Здесь есть еще один человек, которого мы должны посвятить в твою тайну, так как только он имеет достаточно силы, чтобы применить мою печать и открыть для использования память Ашаки. Я уже послала за ним, и, если судьба к нам благосклонна, он появится здесь перед рассветом. Теперь я настоятельно советую тебе — ешь, спи, отдохни хорошенько, ибо то, что тебе предстоит, является непростой задачей. Мы пользуемся такими записями только в исключительных случаях. Тебе придется впитать очень многое и сделать это так быстро, как только возможно.

Джейта вытащила наконечник у себя из уха, смотала провода и аккуратно положила их на крышку ящичка, стоящего между ними. На хлопок ее рук явилась Идия и поклонилась.

Наконец Талахасси могла сбросить парик, голова казалась необычно легкой без его удручающей тяжести. Но когда она в зеркале кинула взгляд на свою остриженную голову, то немного испугалась. Неужели она действительно так безобразно выглядит без волос? Ей бы хотелось, чтобы леди Амона не придерживались этого щепетильного наследия Египта. Другая занавешенная дверь вела в купальню, где она с удовольствием окунулась, смыв оставшийся песок пустыни, хотя заметила, что краситель, наложенный в храме на ее кожу, не исчезает.

Обернув вокруг себя широкий прямоугольник из мягкой хлопчатобумажной ткани и вернувшись в другую комнату, она обнаружила Идию, ставящую поднос с блюдами, на которых лежала небольшая жареная птица, какие-то фрукты, которые Талахасси определила как ломтики дыни и маленькие красноватые бананы, и хлеб, нарезанный тонкими пластинками и намазанный, по всей вероятности, джемом из фиников.