Избранные произведения. Том I

Начальник полиции медленно повернулся и стал прислушиваться: Генри сделал осторожное движение, но колокольчик звякнул. Винтовка быстро поднялась в направлении звука. Генри быстрым движением перебросил колокольчик из одной вытянутой руки в другую, но винтовка неумолимо его преследовала. Однако начальник полиции был слишком хитер, чтобы рисковать своим единственным выстрелом: он начал медленно передвигаться по арене. Генри замер на месте, и колокольчик смолк.

Ухо начальника полиции так верно определило источник последнего серебристого звука, и, несмотря на повязку на глазах, он шел к цели так упорно, что вскоре оказался справа от Генри, под самым колокольчиком. С величайшей осторожностью, стараясь не издать ни малейшего звука, Генри слегка приподнял руку, и начальник прошел под ней, так что его голова была на расстоянии чуть ли не дюйма от колокольчика.

Начальник нерешительно остановился с вытянутой винтовкой, не доходя какого-то фута до стены; с минуту он прислушивался, затем сделал большой шаг вперед и уткнулся дулом винтовки в стену. Потом быстро повернулся и, как настоящий слепой, стал вытянутой вперед винтовкой нащупывать воздух, ища врага. Он коснулся бы дулом Генри, если бы тот быстро не отскочил в сторону и не сделал несколько зигзагообразных прыжков, звеня колокольчиком.

В середине арены Генри снова замер. Начальник прошел мимо него на расстоянии всего шага и наткнулся на противоположную стену. Осторожной кошачьей походкой обошел он вдоль стены, все время нащупывая воздух выдвинутой вперед винтовкой. Затем пересек арену. Он пересекал ее несколько раз; колокольчик застывшего на месте противника не давал ему никаких указаний, и тогда он решил прибегнуть к остроумному способу. Бросив шляпу на пол, чтобы отметить таким образом исходный пункт, он пересек арену по малой хорде, сделал несколько шагов вдоль стены, а затем пошел назад, проводя таким образом вторую, более длинную хорду. Вернувшись к тому месту, где лежала его шляпа, он проверил параллельность обеих хорд. Затем, сделав три шага вдоль стены от того пункта, где лежала шляпа, он мысленно наметил третью хорду.

Таким образом он разделил площадь арены, и Генри понял, что теперь ему уже не укрыться от противника. Не дожидаясь, пока начальник полиции его обнаружит, он стал носиться по арене, делать зигзагообразные прыжки и звенеть колокольчиком, быстро перебрасывая его из одной руки в другую, и вдруг замер на новом месте.

Начальник полиции повторил весь медленный процесс разделения арены, но Генри не склонен был дольше тянуть эту мучительную пытку. Он дождался момента, когда начальник, пройдя по самой последней хорде, оказался с ним лицом к лицу. Дуло винтовки остановилось на уровне его груди, в нескольких дюймах от сердца. И тогда Генри одновременно пустил в ход две уловки. Он присел ниже уровня винтовки и громким голосом закричал: «Пли!»

Пораженный неожиданностью, начальник полиции спустил курок, и пуля просвистела над головой Генри. Наверху бешено зааплодировали. Начальник сорвал повязку и увидел улыбающееся лицо своего противника.

— Свершилось, Бог изрек свой приговор! — проговорил предводитель бандитов, спускаясь на арену. — Человек, оставшийся невредимым, не виновен. Теперь надо испытать другого.

— Меня? — почти заорал смущенный и изумленный начальник полиции.

— Поздравляю, ваше высокородие, — сказал улыбаясь Генри. — Вы все-таки пытались меня подстрелить. Теперь моя очередь. Дайте-ка мне вашу винтовку.

Начальник полиции, ошеломленный своей неудачей и в порыве гнева забыв, что в винтовке был только один заряд, с проклятием навел дуло на Генри и спустил курок. Курок опустился с резким металлическим звуком.

— Свершилось, — сказал предводитель бандитов, отобрав у него винтовку и снова ее заряжая. — Я доложу о вашем поведении. Теперь ваш черед подвергнуться испытанию, но вы ведете себя вовсе не как человек, избранный Богом.

Как раненый бык на арене цирка ищет, куда бы ему укрыться, и видит только безжалостные лица в амфитеатре, так начальник полиции поднял глаза, но увидел лишь винтовки бандитов, торжествующие лица Леонсии и Фрэнсиса, любопытные взгляды своих жандармов и налитые кровью глаза гасиендадо; все они чрезвычайно походили на зрителей боя быков.

Чуть заметная улыбка скользнула по суровым губам предводителя, когда он передавал винтовку Генри и завязывал ему глаза.

— Почему вы не повернули его лицом к стене, пока я не приготовлюсь? — спросил начальник полиции, в то время как серебряный колокольчик вовсю звенел в его дрожащей от ярости руке.

— Потому что он человек, испытанный Богом, — услышал он в ответ. — Он выдержал свое испытание и поэтому не способен на вероломный поступок. Ты подвергнешься испытанию Богом. Если ты правдив и честен, Змея не причинит тебе никакого вреда. Таков путь Бога.