Избранные произведения. Том II

Сева подумал, что читал об этом сказку Андерсена. Но он-то при чем?

— Зачем мне невидимый костюм? — спросил он.

— Это особый изыск. — Ахаль был собой доволен и даже горд. — Мало кому удавалось проникнуть в недра Земли в невидимом платье.

Тут Кристина отстранила Севу и, сделав к шаг к портному, невинным голосом спросила:

— И сколько же шелка и бархата пошло на невидимое платье рыцаря?

— Сколько выдали, столько и пошло. — Барашек глядел в пол и рисовал что-то на полу носком башмака.

— Но ведь немало?

— Кто будет мелочиться, когда речь идет о великом путешествии!

— Значит, так, — сказала Кристина. — С мамой я поговорю. В конце концов, ты не единственный, а может, и не лучший портной сказочного королевства. Чтобы к завтрашнему дню одежды для рыцаря были готовы, включая плащ, рюкзак и одеяло, белье, запасные трусики и майки, полотенца и, на всякий случай, бинты и марля. Тебе ясно, жулик?

— Ну это вы зря, ваше высочество, — обиделся портной. — Мы же стараемся…

— Так дай мне подержать невидимый костюм! — потребовала Кристина. — Ведь он только невидимый, но не невесомый!

— Ах, он больше чем невидимый, принцесса. Его нельзя пощупать обыкновенными пальцами! Ни за что! Это мой шедевр.

Кристина между тем сделала быстрый шаг в сторону и распахнула дверцу шкафа.

Там висели разные одежды, и Кристина стала их перебирать, а портной кинулся к ней с криком:

— Нельзя, ваше высочество, не смейте, не надо!

Но он оказался недостаточно ловким — Кристина уже держала в руке вешалку с синей бархатной кофточкой.

— Это тот бархат?

— Он только похож! Я его на толкучке купил!

— Возьмем на проверку. И пускай тогда палач с тобой разбирается.

— Разве я не имею права сделать маленький подарочек моей подружке фее Мелузине? — заблеял Ахаль. — У нее же день рождения!

— Когда? — спросила Кристина.

— Точно не скажу, — ответил портной, — но где-то скоро, а что?

Вдруг Кристина рассердилась. У нее, как Сева потом понял, бывали вспышки гнева. Вообще-то она была терпеливой девушкой, но когда у нее кончалось терпение, она взрывалась, как хлопушка.

Кристина швырнула бархатную кофточку в лицо барашку и кинулась прочь из комнаты. Лишь на пороге обернулась и крикнула Ахалю:

— Чтобы вся одежда была готова завтра к утру! А потом уматывай на все четыре стороны. Иди к людям! Нам, волшебникам, ты больше не нужен!

— А это мы еще посмотрим! — проблеял в ответ Ахаль. — Тоже мне, волшебница недоделанная!

Кристина начала рыдать, потому что решила, что портной смеялся над ее происхождением, Сева посадил ее на стульчик в коридоре, но не знал, что еще надо делать с ревущими царевнами.

Кристина ругала жуликоватого портного последними словами.

— Такие, как он, всегда сказками прикрываются! — кричала она. — Нет, ты только подумай, украсть весь бархат и шелк, который ему дали, чтобы сшить тебе достойный костюм, а потом придумать историю о невидимой одежде! Да кому она нужна! Кому? Ведь она все равно невидимая.

— Может, на пляже? — спросил Сева.

— Зачем?

— Погода испортилась, похолодало, все надели костюмы и даже свитера, а тут по пляжу идет человек, на вид совершенно голый, и не боится ветра, не остерегается холода. Герой! А окажется, что это не кто иной, как я!

— Ну уж от тебя такой чепухи я не ожидала, — рассмеялась принцесса. — И отвечу тебе со всей решительностью: невидимые костюмы нужны только жуликам и только для того, чтобы воровать материю. Иного варианта нет! Пошли дальше. Нам надо попасть до темноты к оружейнику и сапожнику.

До ужина Сева с Кристиной успели побывать у оружейника Густава Умелого, который сделал для Севы меч размером со спичку, но очень острый, и перочинный нож длиной в ноготь. Он все просил прощения за то, что время поджимает, и он не успеет сделать для славного рыцаря кольчугу. Ведь для этого потребуется микроскоп и целый выводок гномиков, чтобы ее сплести.

В свободное от работы время Густав Умелый играл в солдатики. Он сам отливал их из олова, одевал в латы, выковывал им оружие. Днем они были игрушки как игрушки, зато ночью просыпались и сами сражались в свое удовольствие. Этому никто не удивлялся, но некоторые соседи жаловались королеве — говорили, что пушечные залпы мешают спать.

Густав пригласил Севу навещать его после возвращения из путешествия. Он обещал отдать под его команду половину пехотинцев и тридцать конников Зеленого знамени. Он подвел Севу к краю кавалерии, чтобы познакомиться.

Барон фон Шлотфельдт, командир эскадрона Зеленого знамени, неожиданно поднял закованную в латы руку с мечом, чуть не уколов Севу в глаз. Сева даже отпрыгнул от неожиданности.

— Ты ему понравился, — сказал оружейник Густав Умелый.

Последним они навестили сапожника.

Он обещал сшить Севе к утру сапожки, а потом сказал:

— Вообще-то я специализируюсь по хрустальным туфелькам — видишь, сколько их у меня стоит!

Полок шесть было заставлено сверкающей обувью.

— Зачем вам столько? — удивился Сева.