Избранные произведения. Том III

Первый этап — с 1937 года по 1940 год. В первые два года этого этапа, то есть в 1937 и 1938 годах, японские милитаристы высоко оценивали силы гоминьдана и относились с пренебрежением к Компартии, а потому главные свои силы они бросили в наступление на гоминьдановском фронте, применяя в своей политике по отношению к гоминьдану военный нажим как главное средство, а политические посулы с целью склонить гоминьдан к капитуляции — как вспомогательное; руководимым же Компартией опорным базам сопротивления японские милитаристы не придавали значения, считая, что там партизанит всего лишь небольшая кучка коммунистов. Но с октября 1938 года, после того как японские империалисты захватили Ухань, они начали изменять свою политику, главное внимание начали уделять Компартии, а к гоминьдану стали относиться пренебрежительно, используя политические посулы с целью склонить гоминьдан к капитуляции в качестве главного средства своей политики, а военный нажим — в качестве вспомогательного средства; основные же свои силы они постепенно повернули против Коммунистической партии. Ибо к этому времени японские империалисты уже почувствовали, что гоминьдана им бояться нечего, что бояться им следует Коммунистической партии. В 1937 и 1938 годах гоминьдан был более или менее активен в войне Сопротивления и поддерживал сравнительно хорошие отношения с нашей партией; хотя он во многом ограничивал народное антияпонское движение, он в то же время допускал относительную свободу действий. После падения Уханя, в связи с военными поражениями, а также в связи с ростом в гоминьдане враждебности к Компартии, гоминьдан становится все реакционнее, все активнее в борьбе против коммунистов и все пассивнее в войне против японских захватчиков. В 1937 году Коммунистическая партия вследствие неудач, которые она потерпела в период гражданской войны, имела всего лишь около 40 тысяч организованных членов партии и немногим более чем 30-тысячную армию, а потому японские милитаристы и относились к ней пренебрежительно. Однако в 1940 году число членов нашей партии уже доходило до 800 тысяч, а численность армии — почти до 500 тысяч, численность населения опорных баз, включая те районы, которые платили налоги зерном лишь одной стороне, и те районы, которые платили налоги обеим сторонам[78], достигла приблизительно 100 миллионов человек. В течение этих нескольких лет наша партия развернула широкий фронт освобожденных районов, благодаря чему в продолжение целых пяти с половиной лет она не давала основным силам японских захватчиков вести стратегическое наступление на гоминьдановском фронте, отвлекала главные силы японской армии на себя, спасла гоминьдановский фронт и обеспечила возможность ведения длительной войны Сопротивления. Но на этом этапе часть товарищей в нашей партии впала в ошибки. Эти ошибки состояли в том, что вышеуказанные товарищи недооценивали силы японского империализма (вследствие чего они не придавали значения тому, что война будет носить длительный и жестокий характер, утверждали, что главной формой войны должны быть маневренные действия крупных войсковых соединений, пренебрегали партизанской войной) и ставили себя в зависимость от гоминьдана; им не хватало трезвости ума, не хватало независимости в политике (это породило капитулянтство по отношению к гоминьдану и колебания в осуществлении политики широкой мобилизации масс на создание демократических опорных баз сопротивления в тылу врага, а также в осуществлении политики значительного увеличения численности войск, руководимых нашей партией). В то же время наша партия вовлекла в свои ряды огромное количество новых членов, которые еще не имели опыта, да и все опорные базы в тылу врага были лишь недавно созданы и еще не успели окрепнуть. На этом этапе, в связи с разворотом событий и ростом партии и армии, в партии появилось зазнайство, многие вообразили, что им теперь все нипочем. На этом этапе мы преодолели правый уклон в партии, проводили независимую политику и не только били японских империалистов, не только создали опорные базы, увеличили численность 8-й армии и Нового 4-го корпуса, но и отразили первую антикоммунистическую кампанию гоминьдана.