Избранные произведения. Том III

По прошествии некоторого времени он взял в жены дочь Жильбера Сесилла, который приходился дальним родственником Эмери, принесшему столько несчастья в Дом герцога Севина. Это была женщина невиданной красоты, незаурядного ума и весьма острая на язык. Она рьяно занималась черной магией, чем наводила страх на простолюдинов, живущих в герцогстве и его окрестностях. Однако Жерар, очарованный ее неземной красотой, совершенно не думал о ее семье, ибо ей удалось ввести его в заблуждение при помощи своих запретных знаний.

Поэтому он все время прислушивался к ее словам, равно, как и к советам ее отца, который прослыл по всей Франции коварным и лживым человеком.

Так зло поселилось в Бордо, о чем ничего не знал его полноправный владелец герцог Юон.

Глава 8

КАК ЮОН ПОВСТРЕЧАЛСЯ С ОТШЕЛЬНИКОМ ЖЕРАМОМ И ОТПРАВИЛСЯ В ВОЛШЕБНЫЙ ЛЕС

Наконец торговое судно с Юоном, герцогом Гарайном и их спутниками доставило их к пустынному скалистому берегу, находящемуся очень далеко от всех сарацинских городов. Юон не признавал никаких трудностей на своем пути к Вавилону. Вместе с дядей они вскочили на коней и в сопровождении своих людей поскакали вглубь страны навстречу восходящему солнцу, указывающему им дорогу к Вавилону.

Они долго ехали по совершенно открытой бесплодной пустыне, пока не добрались до двух дорог. Первая вела через обширную местность, представляющую собой голые скалы и раскаленный на солнце песок. Вокруг не было видно ни деревца, ни даже кустика. Однако другая дорога вела к какой-то неведомой и очень красивой земле, где Юон увидел деревья, обрадовавшие его взор и обещающие воду.

Этот путь и выбрал Юон: не задумываясь, повернув туда коня. Не успел он проехать и нескольких метров, как из покосившейся лачуги, сложенной из крупных прямоугольных камней, вдруг появился отшельник и преградил им путь.

Его чресла и спину прикрывала львиная шкура, а седые волосы неопрятными лохмами ниспадали на костлявые плечи. Длинная борода доходила до пояса, но в его сверкающем взгляде чувствовались разум и сила, а сам он держался с таким достоинством, словно считал себя единственным властелином этой покинутом Богом земли.

— Да благослови вас Господь, благородный сэр, — громко обратился он к Юону. — Судя по вашему одеянию и кресту на вашем щите, вы — христианский рыцарь. Если это действительно так, то прошу вас, примите предостережение от того, кто, хотя и был побежден в черные времена, некогда владел землями, принадлежавшими христианскому королю.

Весьма озадаченный подобным приветствием, Юон сдержал своего коня, и попросил этого человека рассказать ему, что привело его к жизни в столь отдаленном и заброшенном месте.

— Во время оно я был рыцарем Жерамом, который всегда скакал по правую руку от благородного герцога Севина Бордосского. Но, возжелав посмотреть на гроб Господа Нашего Иисуса Христа, я приплыл сюда, и мой пилигримский корабль был захвачен морскими волками, магометанскими пиратами. Всех моих спутников они продали в рабство, а мне спустя много лет удалось вырваться из цепей и бежать сюда, в эту дикую пустынную местность, где ни одной живой душе даже в голову не придет разыскивать меня. За семь лет вы первые, кто появился на этих древних дорогах. Мне не понятно, зачем христианам понадобилось вступать на эти пагубные земли. Какая злая судьба привела вас сюда?

Юон поведал о возложенной на него задаче, и рассказал, как он и его дядя оказались на пути в Вавилон, чтобы выполнить волю короля Карла Великого.

Когда он узнал, что Юон — сын его бывшего хозяина, герцога Севина, на глазах Жерама выступили слезы, и он схватил руку юноши и покрыл ее горячими поцелуями, приговаривая при этом, что тотчас же последует за Юоном даже за самой смертью.

И снова он умоляющим голосом стал просить их свернуть с дороги, проходящей через лес. А потом пояснил:

— Этот лес — магический, и считается одним из тех неведомых мест, где царит мир Волшебства, и никому неизвестно, что произойдет, стоит обычному мирскому человеку вступить в него. Король Народа Холмов Оберон имеет обыкновение проезжать через этот лес вместе со своими волшебными лордами. И стоит ему узреть смертного человека и заговорить с ним, то как только тот ответит ему, он тотчас же подпадает под его волшебство и до конца своих дней должен будет выполнять все, что Оберон потребует от него. Вот так навеки исчезли самые могущественные и храбрые рыцари.

Юон вновь посмотрел на палящее солнце пустыни и не увидел ни тени, не говоря уже хотя бы о капле воды. И тогда он повернулся к лесу, манящему своей прохладой и каким-то странным образом притягивающим его к себе. И спросил:

— А можно как-нибудь не отвечать на слова короля Оберона? Неужели его волшебство подействует на меня, если я буду все время молчать?

Жерам покачал головой.

— Да, если человек не заговорит с королем Обероном, то король Волшебной земли не властен околдовать его.