Избранные произведения. Том III

Наконец Юон остановился напротив фонтана с кристально-прозрачной водой, ниспадающей в небольшой бассейн, вырезанный из цельного куска камня, переливающегося перламутром. Глядя на это восхитительное зрелище, Юон приободрился и, сняв с себя тяжелые доспехи и кожаную кольчугу, ринулся в прозрачную воду.

Его изможденное тело тотчас же исцелилось от глубоких ран, а усталость как рукой сняло. И он вышел из бассейна свежий, как человек, пробудившийся после долгого целительного сна. Затем он снова вошел в бассейн и долго лежал там, ощущая всем телом ласковое прикосновение воды. И окончательно пришел в себя.

Затем, выйдя из бассейна, он увидел дерево, растущее в стороне от рощи, ветви которого касались земли от тяжести растущих на ней плодов. И каждый плод был золотой, как солнце, и от него исходил неповторимый аромат. Герцог сорвал плод, оказавшийся яблоком совершенной формы. Он медленно начал есть его, и тотчас же ему показалось, как кровь стремительно побежала в его жилах, а сердце забилось легко и спокойно. И тут Юон громко сказал:

— О, как бы мне хотелось, чтобы рядом со мною оказалась моя любимая Кларамонда с нашей малюткой дочерью на руках! Как мне хотелось, чтобы мы с ними смогли избавиться от всех бед и несчастий, оказавшись в этом Райском саду! Ибо это, несомненно, Рай, которого навеки лишил себя грешный и своенравный человек!

И, доев яблоко, он протянул руку за следующим.

И в это мгновение Юон увидел яркий столб света, а рядом с деревом показалось Существо, которое, как показалось Юону, было все охвачено огнем.

Этот свет был настолько ослепительным, что Юон закрыл ладонями глаза. А Существо громко заговорило, и его голос звенел как тысяча колокольчиков.

— Юон, герцог Бордосский! — проговорило оно.

И тогда Юон упал на колени, не осмелившись смотреть на сияние, исходившее от Существа, и тихо ответил:

— Что тебе угодно, Господи?

— Не называй меня «Господи», ибо я посланник тех, кто намного более великий, нежели я! А теперь слушай то, что я тебе скажу, и слушай внимательно, ибо я принес тебе печальные и страшные известия. О, Юон, твое сердце должно стать крепче стали, чтобы выдержать то, что я скажу!

— Так вот, знай, что твой город Бордо захвачен врагами, а над всеми твоими владениями теперь властвует их губернатор!

Услышав эти слова, Юон издал печальный пронзительный крик и с мольбою протянул руки к посланнику. Но озаренная ослепительным светом фигура не сжалилась над ним. Ибо когда Юон спросил, какая судьба постигла Кларамонду и их малышку, посланник ответил:

— Оруженосец Бернар отвез твою дочь в Клуни, и она живет в безопасности в аббатстве у твоего дяди. Но твою жену взяли в плен, и теперь она сидит в неприступной башне в Майнце, посему ее судьба печальна. И станет еще печальнее, если ты не придешь ей на помощь.

И тут Юон вскочил на ноги и схватился за меч. Его глаза сверкали от ярости.

— А теперь ступай, Юон Бордосский. Дойдешь до конца сада, и там ты найдешь на реке лодку. Она вывезет тебя отсюда так, что ты сможешь вернуться и спасти тех, кто живет одной надежду на твою помощь. Только тебе придется взять с собой вот это.

Существо распростерло руки, и свет, исходящий от них, коснулся яблок, которые тут же упали с ветки и подкатились прямо к ногам молодого герцога.

— Это Яблоки Вечной Молодости, и тот, кто вкусит их, никогда не постареет, а останется навсегда молодым. Береги их, как зеницу ока, ибо, когда ты вернешься, они сослужат тебе добрую службу.

Произнеся эти слова, Существо исчезло, а Юон остался один с Яблоками Молодости у своих ног. Теперь его сердце было преисполнено печали за своих любимых, и ему больше не хотелось оставаться в волшебном саду. Возвратившись к фонтану, он вновь облачился в доспехи, нацепил портупею с мечом и надел шлем. Затем, завернув яблоки в накидку и взяв отрубленную ногу грифона, он прошел сад и спустя некоторое время вышел к реке, на волнах которой мирно покоилась лодка.

Вырезанная из эбенового дерева и слоновой кости, эта лодка — наполовину белая наполовину черная — выглядела весьма необычно. Внутри лежали подушки из камчатного полотна и китайского шелка, такого тонкого, что любой король с гордостью надел бы его на себя.

Оттолкнув лодку от берега, Юон запрыгнул в нее и, взявшись за румпель, повел ее по волнам, при этом искренне надеясь, что рано или поздно снова увидит родное Бордо.

Стремительный поток быстро нес лодку вперед, а Юон ел изысканные яства, запивая их сладчайшими винами, которые обнаружил в ящичках прямо у своих ног. Но по-прежнему на сердце у него камнем лежала грусть, ибо он догадывался, что ему еще предстоит путь во сто крат длиннее, нежели он преодолел до этого.