Избранные произведения. Том III

Серкумбрайт вынырнул из тьмы, как бурая сова:

— В штабе черно-золотых будет большой переполох, когда они недосчитаются летающей тюрьмы.

— Забеспокоятся и в павильоне «Кларьетта». Шорн стал считать на пальцах.

— Сегодня двадцать третье. До первого июля девять дней.

— А что будет первого июня?

— Первая ежегодная телекинетическая олимпиада на новом стадионе в Сванскомской долине. Кстати, за горой Матиас есть старая шахта. Там можно разместить человек двести — триста.

— Но нас только пятьдесят…

— Нужно больше. Еще человек двести. И чтобы избежать недоразумений, — он оглянулся в поисках рыжеволосого, утверждавшего, что здоровье — понятие субъективное, — будем считать здоровьем; волю к жизни, сохранению своей семьи, человеческой культуры и традиций.

— Это достаточно широко, — заметил Тереби. — Подойдет почти каждому. Но каков будет практический критерий отбора?

— Практически мы выберем тех, кто нам понравится, — сказал Шорн.

Глава 8

Воскресное утро первого июня было пасмурным и хмурым. С деревьев капала холодная роса. Густой туман окутывал берега реки Сванском, которая текла в новом русле по зеленеющей долине.

В восемь часов с неба прилетел человек в роскошных одеждах пурпурного, черного и белого цветов. Он приземлился на краю стадиона и посмотрел на небо. Облачная пелена прорвалась, и обрывки облаков понеслись во все стороны. Вскоре небо очистилось, солнце согрело Сванскомскую долину.

Черные глаза оглядели стадион беспокойным острым взглядом. На противоположной стороне стоял человек в черно-золотой полицейской форме. Телек перенес его по воздуху и поставил перед собой.

— Доброе утро, сержант. Заметили что-нибудь подозрительное?

— Ничего, мистер Доминион.

— А как внизу?

— Не могу сказать, сэр. Я отвечаю только за внешнюю часть, но у меня всю ночь горели прожекторы. Ни одна муха не пролетала.

— Хорошо. — Доминион еще раз оглядел большую чашу стадиона. — Если до сих пор посторонних не было, их и не будет. По земле здесь не пройти.

Появились еще двое в униформе.

— Доброе утро, — сказал Доминион, — заметили что-нибудь подозрительное?

— Нет, сэр. Ничего.

— Любопытно. — Доминион потер бледный остроконечный подбородок, — И под стадионом ничего?!

— Ничего, сэр. Мы дюйм за дюймом осмотрели каждый угол и каждую трещину до самой коренной породы.

— А детекторы что-нибудь показали?

— Нет, сэр. Если бы суслик прорыл ход под туннелем, мы бы узнали. Доминион кивнул.

— Может, и не будет никаких беспорядков, кто знает… — Он погладил подбородок. — Интуиция иногда подводит. Ну, ничего. Возьмите всех ваших людей, расставьте их вокруг долины. Не пропускайте никого. Никого, ни под каким предлогом. Вы поняли меня?

— Да, сэр.

— Хорошо.

Доминион вернулся к краю стадиона. Вся чаша была засеяна зеленой, хорошо подстриженной травой. Кресла с обивками пастельных тонов образовывали разноцветные кольца вокруг арены.

Он перенесся по воздуху к кабине ведущего, висевшей над полем на длинной прозрачной штанге. Вошел внутрь, сел за стол.

Тем временем начали прибывать другие телеки. Они опускались на землю, словно чудесные птицы, прилетевшие погреться на солнышке. Мимо них поплыли подносы с винами и закусками.

Доминион покинул кабину, медленно пролетел над стадионом. Огромное сооружение, рассчитанное на тридцать тысяч мест, было заполнено едва ли на одну пятую. Тридцать тысяч телеков — верхний предел, который способна выдержать экономика Земли. А что потом? Доминион не стал ломать голову: проблема едва ли актуальна. Вероятно, решение окажется простым. Уже шли разговоры о перемещении Венеры на более благоприятную орбиту, о заселении Нептуна, даже о создании двух обитаемых миров путем перенесения ледяной мантии Нептуна на пыльную Венеру. Это проблема завтрашнего дня. А сейчас первоочередные задачи — создание земного государства телеков и внушение обычным людям религиозного трепета, единственное — как было решено — средство защиты телеков от безмозглых убийц.

Доминион присоединился к группе друзей, сел. На сегодня его работа выполнена. Теперь, обеспечив безопасность, он мог расслабиться, развлечься.

Появлялись все новые телеки. Прибыла большая группа, человек пятьдесят. Они расположились вместе на тенистой стороне, чуть поодаль от остальных. Через несколько минут к ним присоединилась другая группа, потом еще несколько.

В девять часов из громкоговорителя раздался голос Лемана де Троллера, ведущего программы.

— Шестьдесят лет назад на Первом конгрессе телекинеза зародилась наша раса. Сегодня первый съезд титанов Земли, и, я надеюсь, эта традиция сохранится на миллионы, миллионы миллионов лет.

Серкумбрайт и Шорн с напряженным вниманием слушали программу, которую зачитывал де Троллер. Он закончил прощальной речью Грэйхема Грея, который в этом году был председателем.

— В программе нет коллективного телекинеза, — разочарованно заметил Серкумбрайт.

Шорн не ответил. Он откинулся на спинку кресла и смотрел вверх, на кабину ведущего.

— Такая превосходная возможность для массового телекинеза, — возмущался Серкумбрайт, — и они ее не используют.

Шорн перевел взгляд на арену.