Избранные произведения в 2-х томах. Том 2

— Мне это всё до лампочки. На композитора учатся, ноты и всю музыкальную премудрость знать нужно, а она, между прочим, где-то рядом с математикой лежит. Я хочу быть не просто композитором, а конструктором машин, которые будут создавать музыку. Я задаю машине идею, мелодию, а машина пишет. Токарем будешь ты.

— Зачем же тогда пришёл сюда? — Непробиваемое спокойствие Луки удивляло и начинало раздражать Фе-ропонта.

— А сюда я пришёл, чтобы иметь право написать в графе «соцположение» слово «рабочий» и получить стаж. Скрывать ничего не собираюсь! Ясно тебе? Откровенность — лучшая политика.

— Ну что ж, Феропонт, отношения, как мне кажется, у нас выяснены, — проговорил Лука. — Значит, всё-таки год ты у нас поработаешь?

— Примерно.

— Ну и отлично, Феропонт.

— Что-то ты частенько моё имя вспоминаешь? Не бойся, не забудешь, такие имена не забываются.

— И это верно. Феропонт — хорошее имя.

— Хорошее или плохое, какая разница? Нестандартное, вот что важно. В наше время унылого однообразия жизни, домов, одежды, мыслей ярким и заметным может быть только оригинальное.

— Между прочим, так было и прежде.

Юноша помолчал, не спеша погладил ладонью свою тонкую, шелковистую бородку, будто подоил её, явно стараясь обратить внимание на свою особу, но Лука невозмутимо раскладывал заготовки.

— Ну, хорошо, — наконец проговорил он, — попробуем всё-таки сделать из тебя токаря.

— Ага, значит в воздухе уже появилась соблазнительная идея перевоспитания? Почему это мы любим всех перевоспитывать?

— А зачем тебя перевоспитывать? Меня лично ты вполне устраиваешь. Теоретический курс прошёл? Технику безопасности, чтение чертежей и всякую всячину?

— Восемьдесят часов. Оценки удовлетворительные.

— Значит, не очень переутомлялся. Сейчас я начну работать, а ты садись на эту табуретку и смотри. Просто сиди и смотри. Привыкай к станку, ко мне. Обживайся на новом месте…

— А потом во мне проснётся рабочий энтузиазм, и я стану с удвоенной энергией выполнять норму?

— Нет, этого я не думаю. Если захочешь спросить что-нибудь, — спрашивай.

— Спасибо за разрешение.

— Пожалуйста. Считай, что мы познакомились, и первая смена твоя на авиазаводе началась. Ты один новенький?

— Нет, в сорок первый цех нас десять человек направили.

Лихобор оглянулся: действительно, в цехе появились незнакомые лица, некоторые тоже с бородами, но такой мочалки, как у Феропонта, не было ни у кого. Лука имел все основания гордиться. Он подумал об этом и невольно усмехнулся.

— Что это вас развеселило, товарищ наставник? — сразу отреагировал Феропонт. — Бьюсь об заклад, подумали о моей бороде.

— О твоей бороде ещё придётся подумать, но позже. А улыбнулся я не от этого. Просто ты в общем-то неплохой парень. Ты мне даже нравишься.

— Видит бог, я не очень старался.

— Может, даже наоборот.

— Вполне возможно, — подтвердил Феропонт. Он шёл сюда уверенный в своём превосходстве: в культуре, образовании, интеллекте, а получилось всё как-то вкривь да вкось, совсем не так, как хотелось. Конечно, Феропонт и читал больше, и кругозор его шире, чем у этого токаря. Одно слово — токарь. Чего с него спросишь! Но показать свои знания как-то не представилось возможным. Поэтому' складывалось впечатление, будто бы Лихобор во сто крат умнее его, Феропонта. Ну, ничего, долго это не протянется, подлинная культура, хочешь ты того или нет, даст о себе знать, её не спрячешь…

А Лука тем временем работал в полную силу, совсем забыв о своём ученике. Или это только казалось, потому что взгляд внимательных, чуть-чуть нагловатых, прищуренных глаз Феропонта чувствовался всё время, и от этого движения токаря делались чеканно точными, словно заимствованными из какого-то неведомого балета. Лука взглянул на своего ученика и улыбнулся. Контраст между светлыми волосами и тёмными глазами и бровями придавал его лицу привлекательную оригинальность.

— Снова улыбаешься? Можно узнать о причине?

— Их много. А главное — от сознания полного порядка в жизни. Знаешь, есть белорусская песня: «Чего ж мне не петь, чего ж не гудеть, когда в моей жизни порядок идеть?»

Сказал и соврал. Нет порядка в твоей жизни, Лука. В твоё отсутствие приходит Оксана, сидит в твоей комнате, может, час, а может, минуту и уходит…

— Значит, в твоей жизни полный порядок?

— Я уже довёл до твоего сведения — полный. Если хочешь, можешь побродить по цеху, оглядеться. Для более широкой информации…

— Пусть цех идёт ко мне знакомиться, если имеет охоту.

Лука засмеялся и снова склонился над станком.

— Пойдём, покажу столовую, — сказал он, когда настал обеденный перерыв.

— Можно там что-нибудь пожевать без риска для жизни? Я на всякий случай захватил с собой бутерброды.

— Конечно, можно обойтись и бутербродами. Но в столовой лучше.

— Пойдём, — решительно заявил Феропонт.