Избранные произведения в двух томах (том первый)

«Моя бабушка — старая москвичка. Ей 80 лет. Она и сейчас помнит эту песню. Я записала для вас мелодию». (Ученица Центральной музыкальной школы Люда Шевченко.)

Оказывается, романс «Краса природы, совершенство…» пели в гостиных. Пели на семенных и на студенческих вечеринках. Делали добавления от себя:

И если царь тогда подпишет,
Чтоб жизнь с позором кончил я,
Я так скажу, чтоб всякий слышал!
«Она моя, она моя!»

Екатеринослав, Харьков, Одесса, Ростов, Рязань, Семипалатинск, Москва, больницы, тюрьмы, гостиные, студенческие и семейные вечеринки — вот где исполнялось это стихотворение, вот что выяснилось с помощью читателей «Недели».

Но это еще не все!

«В 1912–1917 годах мой друг служил мальчиком для посылок в «Европейской гостинице» в Киеве. Однажды ему дали конверт с надписью «Прочитай и передай товарищу». В нем он нашел «Неизданное стихотворение Лермонтова»:

«Пусть бог с лазурного чертога придет меня с ней разлучить». (Подпись неразборчива.)

«Уважаемый товарищ Андроников! В журнале «Сибирский архив» за 1911 год я встретил заметку, которую посылаю вам:

«В 70-х годах прошлого столетия иркутская обывательница княжна Ю. А. Ланская приобрела в Германии лейпцигское издание сочинений М. Ю. Лермонтова. Интересно отметить, что в этом заграничном издании есть строфы, каких нет в русском издании. Например, в «Демоне» были стихи:

Краса природы! совершенство!
Она моя! она моя!
Кто разорвет мое блаженство?
Кто вырвет деву у меня?

К сожалению, сама книжка произведений Лермонтова лейпцигского издания затерялась». (В. Русин.)

«Перелистайте роман Д. Мережковского про Александра Первого: это стихотворение приводится, по-моему, там». (Н. Курасов.)

Вот они — новые факты!

СТИХОТВОРЕНИЕ КАЖЕТСЯ ЗАКОЛДОВАННЫМ

Еще письмо — из Казахстана. Из города Темир-Тау. От инженера-статистика Ольги Дмитриевны Каревой.

«Строки «Краса природы, совершенство» встречались мне, — пишет она, — только давно, в собрании сочинений Н. С. Лескова, — приложении к журналу «Нива», в рассказе «Очарованный странник». Мне помнится, в сноске было указано, что стихотворение принадлежит перу малоизвестного поэта той поры Грубера или Губера. Этого старого издания у меня теперь нет».

Неслыханно! Новый кандидат в авторы появился — Эдуард Губер!

Пересмотрел все издания Лескова. Вот откуда мне помнилась эта первая строчка: «Краса природы, совершенство…»! Теперь-то понятно! Действительно, она варьируется в «Очарованном страннике». Но это и все! Ибо дело вперед не пошло. Никакого примечания в изданиях Лескова нет.

На помощь приходят педагог Г. В. Гончаренко из Минска и заведующая кафедрой иностранных языков Сибирского отделения Академии наук СССР тов. В. Купреянова.

«Я хорошо запомнил замечательное стихотворение «Краса природы», — пишет Г. В. Гончаренко в ответ на мое обращение в «Неделе». — Я читал его еще семнадцатилетним юношей в журнале «Нива». Помню, в этой подшивке была корреспонденция о закрытии Государственной думы».

«Часть этого стихотворения я знаю наизусть с детства, — читаю в письме В. Купреяновой. — Насколько могу припомнить — это было больше сорока лет назад, — я читала его в журнале «Нива», в романе «Избалованный» (не то Брешко-Брешковского, не то Потапепко, не то Тихонова)».

Сажусь перелистывать комплекты журнала «Нива».

Действительно, оба корреспондента правы: в «Ниве» 1912 года напечатаны и заметка о разгоне Государственной думы, и повесть «Избалованный» известного беллетриста тех лет А. А. Лугового (Тихонова). Видимо, эта повесть смутно помнилась и О. Д. Каревой, потому что именно в ней идет спор о достоинствах стихотворения «Грубера или Губера» «Краса природы, совершенство…».

Почему Тихонов-Луговой решил, что стихотворение это принадлежит Губеру, покуда остается загадкой. Архив Лугового в Пушкинском доме ответа на этот вопрос не дает.

Перечитал всего Губера. Современник Пушкина, сверстник Лермонтова: родился в 1814 году, умер в 1847-м. «Красы природы» среди его напечатанных произведений нет, да и быть, конечно, не может. Если бы он даже и написал этот вызов царям и богу, напечатать его в те времена нечего было и думать.

Современники прочили Губера в преемники Пушкину. Сколь неосновательны были эти надежды, видно уже из того, что ныне имя Губера знают по преимуществу историки русской литературы.