Избранные произведения в одном томе

— Как много? — быстро спросил Ким.

— Пятьсот, тысячу — сколько запросить.

— Хорошо. А как долго мог бы прожить этот мальчик после того, как сообщит эти вести? — Он весело улыбнулся прямо в лицо Лургану-сахибу.

— А! Об этом нужно хорошенько подумать. Может быть, если бы он был очень умен, то прожил бы день, но не ночь. Ни в каком случае не прожил бы ночи.

— Так какое же жалованье получает этот человек, если голова его ценится так дорого?

— Восемьдесят, может быть сто, может быть сто пятьдесят рупий. Но жалованье играет тут самую маленькую роль. Время от времени Господь дозволяет родиться людям — ты один из них, — которые любят ходить повсюду, рискуя жизнью, и узнавать новости. Сегодня это делается ради отдаленной цели, завтра касается какой-нибудь неизвестной горы, а на следующий день — живущих близко людей, сделавших какую-нибудь глупость против государства. Таких душ очень мало, из них самых хороших наберется штук десять. Среди этих десяти я считаю Хурри, и это удивительно. Как велико и увлекательно должно быть дело, если оно может придать смелость даже сердцу бенгальца!

— Верно. Но дни проходят для меня медленно. Я еще мальчик и только два месяца тому назад научился писать по-английски. А читаю и теперь еще плохо. И пройдет много-много лет, прежде чем я поступлю на службу.

— Имей терпение, Всеобщий Друг. — Ким вздрогнул при этом обращении. — Как бы я хотел иметь твою молодость, так огорчающую тебя! Я испытывал тебя в разных мелочах. Это не будет забыто в моем донесении полковнику Крейтону. — Вдруг с глухим смехом он перешел на английский язык. — Клянусь Юпитером!

О'Хара, я вижу в тебе много хороших задатков, но смотри, не возгордись и не болтай! Ты должен возвратиться в Лукнов, быть хорошим мальчиком, прилежно учиться. На следующие каникулы можешь, если захочешь, вернуться ко мне. — У Кима вытянулось лицо. — Ведь я же говорю, если захочешь. Я знаю, куда тебе хочется идти.

Через четыре дня для Кима с его маленьким чемоданом было куплено заднее место в общественном экипаже, отправлявшемся в Калку. Спутником его оказался китообразный бенгалец. Укутав голову большой шалью с бахромой и подогнув толстую левую ногу в ажурном чулке, он сидел, дрожа и ворча на утреннем холоде.

«Как мог этот человек стать одним из нас?» — думал Ким, смотря на жирную спину своего спутника, когда они тряслись по дороге. И это размышление вызвало в нем целый ряд приятных мечтаний. Лурган-сахиб дал ему пять рупий — щедрый дар — и обещал свое покровительство, если Ким будет стараться. В противоположность Махбубу Лурган-сахиб говорил очень определенно о награде за послушание, и Ким был доволен. Если бы он мог, как Хурри, иметь свою букву и номер и если бы голова его была оценена! Со временем он будет таким же, а может быть, и больше того. Со временем он может быть так же велик, как Махбуб Али! Областью его странствований будет половина Индии. Он будет следить за королями и министрами, как следил в былое время за агентами и комиссионерами Махбуба Али.

А теперь предстояло возвращение в школу св. Ксаверия, и нельзя сказать, чтобы это было неприятно ему. Там будут новички, к которым можно относиться снисходительно, будут рассказы о приключениях во время каникул. Молодой Мартин, сын владельца чайной плантации в Манипуре, хвастался, что пойдет на войну с настоящим ружьем. Может быть, но, наверное, он не перелетел через половину двора перед дворцом в Патиале от взрыва фейерверка, и, наверно, он… Ким начал рассказывать себе историю всех своих приключений за последние три месяца. Он поразил бы учеников школы св. Ксаверия — даже самых взрослых, тех, что уже брились, — своими рассказами, если бы это было дозволено. Но, понятно, об этом не могло быть и речи. В свое время голова его будет оценена, как уверял Лурган-сахиб, а если он будет глупо болтать, то никогда этого не случится. Полковник Крейтон отвергнет его, и ему придется подвергнуться гневу Лургана-сахиба и Махбуба Али на то короткое время жизни, что останется ему.

— Итак, я потерял бы Дели ради рыбы, — убеждал он себя философской пословицей. Оставалось только забыть свои каникулы (всегда можно выдумать какие-нибудь приключения) и, как сказал Лурган-сахиб, работать.

Из всех мальчиков, торопившихся в школу св. Ксаверия, не было ни одного, более исполненного добродетельных намерений, чем Кимбалль О'Хара, трясшийся по дороге в Умбаллу позади Хурри Чендера Мукерджи, который значился по книгам одной из секций этнологического отдела межевого департамента под буквой R.17.