Избранные произведения в одном томе

— Послушайте, — сказал он, — мне плохо. Я принял в баре какую-то жуткую дурь, понимаете? Я хочу лечь. Я от вас никуда не денусь. Вы говорите, что Армитидж тоже арестован. Вот его и спрашивайте. Я же на подхвате, что я там знаю.

Ролан кивнул:

— А Колодны?

— Она уже работала с Армитиджем, еще до меня. Она просто охранница, самурай. Насколько мне известно. А что там мне известно?

— Но вы знаете, что настоящее имя Армитиджа — Корто, — заметил Пьер, не отрывая глаз от бинокля. — Откуда?

— Не помню, — равнодушно пожал плечами Кейс. — Вроде он сам сказал. — («Вот же черт за язык дернул!») — У всех несколько имен. А вас правда зовут Пьер?

— Нам известно, на каких условиях вас лечили в Тибе, — заговорила долго молчавшая Мишель, — и это, пожалуй, первая ошибка Уинтермьюта. — (Кейс изобразил на лице полное недоумение. Имя Уинтермьюта раньше не упоминалось.) — На основе использованной при вашем лечении методики владелец клиники получил семь базовых патентов. Вы понимаете, что это значит?

— Нет.

— А то, что хирург из подпольной клиники в Тиба-Сити владеет теперь контрольными пакетами трех крупных медицинских исследовательских консорциумов. Не совсем обычный поворот событий. Это сразу привлекло наше внимание.

Мишель скрестила загорелые руки на маленьких острых грудях и откинулась на пеструю подушку. Сколько же ей лет-то? Говорят, возраст безошибочно читается по глазам, однако Кейс никогда не понимал, что там можно прочитать. Из-за розового кварца очков Жюли Дина глядели бесхитростные глаза десятилетнего ребенка. Ничто, кроме костяшек пальцев, не выдавало возраста Мишель.

— Мы проследили за вами до Муравейника, затем потеряли и снова обнаружили, когда вы покидали Стамбул. От этого момента мы пошли назад и выяснили, что именно вы спровоцировали панику в «Сенснете». После этого корпорация обеспечила нам всю возможную помощь. Они провели у себя инвентаризацию, в ходе которой обнаружили, что пропал конструкт личности Маккоя Поли.

— В Стамбуле, — почти извиняясь, добавил Ролан, — все было совсем просто. Эта женщина подпортила отношения Армитиджа с секретной полицией.

— А затем вы появились здесь, — сказал Пьер, опуская бинокль в карман рубашки. — Мы очень обрадовались.

— Возможности позагорать?

— Вы прекрасно понимаете, что мы имеем в виду, — сказала Мишель. — А будете притворяться дурачком — только усложните свое положение. Вопрос об экстрадиции решен еще не до конца. Вы поедете с нами, так же как и Армитидж. Но вот куда мы направимся? В Швейцарию, где вы окажетесь просто мелкой сошкой в суде над искусственным интеллектом? Или в СОБА, где можно доказать, что вы участвовали не только во взломе и ограблении банков данных, но также и в провоцировании общественных беспорядков, которые стоили четырнадцати невинных жизней? Так что выбирайте.

Кейс вытянул из пачки сигарету, Пьер услужливо щелкнул золотым «данхиллом».

— И станет ли Армитидж вас покрывать?

Вопрос прозвучал одновременно с клацаньем закрываемой зажигалки. Голова Кейса раскалывалась, лицо Пьера плыло и корежилось, словно отраженное в грязной луже.

— Сколько вам лет, босс?

— Достаточно, чтобы понять: ты спекся, попал в глубокую задницу и теперь прямиком гремишь за решетку.

— Айн момент, — сказал Кейс и затянулся. А затем выпустил в лицо тьюринг-копа струю дыма. — А как у вас, крутые вы ребята, с полномочиями? Не следовало ли вам пригласить на эту дружескую беседу службу безопасности Фрисайда? Тут же вроде их территория, верно?

Худое мальчишеское лицо помрачнело, темные глаза сузились, Кейс напрягся в ожидании удара, но Пьер только пожал плечами.

— Это не важно, — вмешался Ролан. — Ты поедешь с нами. Нам не привыкать к неопределенности законов. Договоры, согласно которым работает наш отдел, гарантируют нам большую гибкость. Да и сами мы проявляем гибкость, если этого требует ситуация.

Маска дружелюбия внезапно исчезла, теперь глаза Ролана стали такими же жесткими, как у Пьера.

— Ты хуже, чем просто дурак. — Мишель встала, по-прежнему сжимая в руке пистолет. — Тебе плевать на судьбу человечества. Тысячи лет люди мечтали о договоре с дьяволом. И только сейчас это стало возможным. Ну и сколько же тебе заплатят? За какую цену согласился ты помочь этой твари освободиться и вырасти? — В ее голосе звучала всепонимающая усталость, невозможная в девятнадцатилетней девушке. — Одевайся. Ты поедешь с нами. Ты и этот тип, которого ты называешь Армитиджем, вернетесь с нами в Женеву, чтобы дать показания в суде над искусственным интеллектом. Иначе мы тебя убьем. Прямо сейчас. — Мишель вскинула пистолет — блестящий черный «вальтер» со встроенным глушителем.

— Одеваюсь, одеваюсь, — пробормотал Кейс и заковылял к кровати.

Ноги так и остались ватными, неуклюжими. Господи, да неужели в этом барахле не осталось ни одной чистой майки?

— Тут рядом наш корабль. Мы сотрем конструкт Поли импульсным излучателем.

— «Сенснет» будет в экстазе, — сказал Кейс.

«А заодно сотрете и все улики, находящиеся в памяти «Хосаки», — подумал он. — А других у вас нет».