— Мы выплачиваем сверх начальной учетной ставки один процент плюс пеня за просрочку. Почему же мы сразу не оплатили просроченные займы и тем самым не сократили общую сумму начисляемых процентов?
Он уже перестал удивляться.
— В связи с м-м-м… некоторыми чрезвычайными обстоятельствами поступление денег в казну оказалось значительно ниже ожидаемого. Обычно в таких случаях мы обращаемся в банки с просьбой продлить сроки уплаты долгов. Однако из-за возникших проблем, огромных выплат по судебным искам, убыточных лабораторных исследований и…
Он теперь окончательно оправился от первоначального шока, и факты сыпались из него как из рога изобилия.
Элизабет молча слушала его, присматриваясь, гадая, на чьей он стороне. Взглянув еще раз в балансовый отчет, попыталась выяснить, с какого момента начался спад. Документ свидетельствовал, что резкий скачок вниз произошел в течение последних трех кварталов, в связи с огромными выплатами по судебным искам, занесенными в графу «Непредвиденные расходы (единовременные)». Воображение тут же нарисовало взрыв в Чили, повисшее в воздухе ядовитое облако. В ушах зазвучали вопли жертв. Изуродованные взрывом трупы людей. Сотни госпитализированных. А в конце кошмара человеческая боль и страдания деловито сведены к деньгам и помещены в графу: «Непредвиденные расходы (единовременные)».
Оторвавшись от отчета, Элизабет подняла глаза на Уилтона Крауса.
— Если верить вашему отчету, господин Краус, то наши проблемы носят временный характер. Значит, не все еще потеряно. Мы все тот же «Рофф и сыновья». Ни один банк мира не решится отказать нам в займах.
Теперь настала его очередь испытующе взглянуть на нее. От прежнего высокомерия не осталось и следа, и он повел себя более осмотрительно.
— Вам, наверное, известно, мисс Рофф, — осторожно начал он, — что репутация для фармацевтической фирмы не менее важна, чем ее продукция.
От кого она уже слышала это? От отца? Алека? Вспомнила: от Риса.
— Продолжайте.
— Наши проблемы получили слишком широкую огласку. Мир бизнеса — это мир джунглей. Стоит конкурентам увидеть, что вы ранены, как они тут же бросаются вас добивать. — Немного помолчав, он закончил: — Вот они и бросились нас добивать.
— Другими словами, — сказала Элизабет, — наши конкуренты спелись с нашими банкирами.
Он одобрительно улыбнулся ей.
— Вот именно. Резервы на займы у банков обычно ограниченны. Если они убеждены, что лучше ставить на А, чем на В…
— А они
Он нервно пригладил свои волосы.
— С тех пор как не стало вашего отца, мне уже несколько раз звонил по телефону герр Юлиус Бадратт. Он возглавляет консорциум банков, с которыми мы имеем дело.
— Чего же хочет герр Бадратт?
Она знала, что услышит.
— Он хочет знать, кто станет президентом «Роффа и сыновей».
— А вы знаете, кто новый президент? — спросила Элизабет.
— Нет, мадам.
— Я.
Она видела, как он попытался скрыть свое удивление.
— Как вы думаете, что произойдет, когда эта новость дойдет до господина Бадратта?
— Он нам немедленно вставит затычку, — вырвалось у Уилтона Крауса.
— Я поговорю с ним, — сказала Элизабет. Она откинулась в своем кресле и улыбнулась. — Кофе хотите?
— Я… это… да, спасибо.
Элизабет заметила, как его напряжение спало. Он понял, что она устроила ему испытание и что он выдержал его.
— Мне нужен ваш совет, — сказала Элизабет. — Доктор Краус, окажись вы в моем положении, что бы вы предприняли?
К нему снова вернулась прежняя снисходительность.
— Все очень просто, — уверенным тоном сказал он. — У «Роффа и сыновей» огромные активы. Если бы мы пустили в свободную продажу значительное количество акций, мы бы легко получили необходимые суммы, чтобы оплатить наши банковские займы.
Теперь она знала, на чьей он стороне.
Глава 22
Ветер дул с моря, и утренний воздух был влажен и свеж. В Рипербане, злачном районе Гамбурга, улицы были до отказа забиты посетителями, жаждущими вкусить запретного плода. Рипербан потрафлял всем вкусам: выпивка, наркотики, девочки, мальчики — за сходную цену можно было достать все что угодно.