Избранные произведения в одном томе

Инспектор Макс Хорнунг докладывал старшему инспектору Шмиту о своих находках. Не было никакого сомнения, что этому коротышке снова здорово повезло: дело обещало быть сенсацией.

— Убийца — кто-то из пятерых, — говорил Макс. — У каждого из них есть мотив для преступления и возможность совершить его. В день поломки лифта все они были в Цюрихе на заседании Совета. Любой из них мог быть на Сардинии во время аварии джипа.

Старший инспектор Шмит нахмурился:

— Вы сказали, что подозреваете пятерых. Кроме Элизабет Рофф, в тот день на заседании, однако, присутствовали только четверо членов Совета. Кто же тогда, по-вашему, пятый подозреваемый?

Макс захлопал глазами и пояснил:

— Тот, кто был с Сэмом Роффом в Шамони, когда он погиб. Рис Уильямз.

Глава 45

Миссис Рис Уильямз.

Элизабет не верила собственным глазам. Словно волшебный сон из далекого детства стал явью. До сих пор она помнила, как в своей тетрадке самозабвенно страницу за страницей исписывала так прелестно звучавшим сочетанием: «Миссис Рис Уильямз». И вот… Она еще раз с недоверием взглянула на свой палец, на котором красовалось обручальное кольцо.

— Чему ты улыбаешься? — спросил Рис.

Он сидел в кресле напротив нее в роскошном «Боинге-707-320». Они летели на высоте тридцать пять тысяч футов где-то над Атлантическим океаном, попивая охлажденный «Дом Периньон» и закусывая его черной икрой. Сценка эта была настолько близка к образному строю кинокартины «Ла дольче вита» («Сладкая жизнь»), что Элизабет рассмеялась вслух.

Рис улыбнулся:

— Может, я чего брякнул?

Элизабет отрицательно покачала головой. Еще раз взглянув на него, удивилась, до чего же он был красив. Ее муж.

— Просто я счастлива.

Но он никогда не узнает, как глубоко она была счастлива. Как могла она объяснить ему, что значило для нее это замужество? Да он и не поймет, так как для него эта женитьба была только очередной деловой сделкой. Но она по уши была влюблена в него. Элизабет казалось, что, кроме него, она никого никогда не любила. Ей хотелось посвятить ему всю свою жизнь, иметь от него детей, принадлежать только ему и чтобы он принадлежал только ей. Элизабет снова украдкой бросила взгляд на сидевшего напротив Риса и подумала про себя: «Но сначала необходимо провернуть одно маленькое, но весьма щекотливое дельце: надо попробовать влюбить его в себя».

* * *

Элизабет сделала предложение Рису в день встречи с Юлиусом Бадраттом. После ухода банкира Элизабет, тщательно причесавшись, вошла к Рису в кабинет и, набрав в грудь побольше воздуха, сказала:

— Рис, ты женишься на мне?

Заметив на его лице недоумение и не дав ему сказать ни слова, она, напустив на себя холодный и независимый вид, поспешила снять неловкость, заявив:

— Это будет всего лишь сделка. Банки согласны продлить нам сроки уплаты долгов при условии, что ты станешь президентом «Роффа и сыновей». А единственный способ сделать это, — она запнулась, с ужасом заметив, что голос ее дрожит, — это жениться на ком-либо из Роффов, и так уж получается, что только я одна в данный момент гожусь на эту роль.

Она почувствовала, что краснеет, и боялась смотреть ему в глаза.

— Это будет, как ты понимаешь, сугубо фиктивный брак, — продолжала Элизабет, — в том смысле, что… — она запнулась, — что ты свободен делать… ты не обязан… в общем, никто тебя не будет принуждать делать то, чего ты не пожелаешь.

Он молча смотрел на нее, не приходя ей на помощь. Хоть бы словечко вымолвил, подумала Элизабет в замешательстве.

— Рис…

— Прости. Ты меня просто ошарашила, — улыбнулся он. — Не каждый день приходится получать столь лестное предложение от столь красивой женщины.

Он явно тянет время, подумала она, чтобы найти способ выпутаться из этой щекотливой ситуации и одновременно своим отказом не обидеть ее. Прости, Элизабет, но…

— Заметано, — сказал Рис.

И словно гора свалилась с плеч. Элизабет даже сама не сознавала, как все это было для нее важно. Она добилась так необходимой ей передышки и теперь наверняка сумеет вычислить подонка, угрожавшего ее фирме. Вместе с Рисом они сумеют остановить эту ужасную лавину навалившихся на них бедствий. Но оставалась еще одна маленькая деталь, которую следовало бы уточнить.

— Ты станешь президентом концерна, — сказала она, — а контрольный пакет акций останется за мной.

Рис нахмурился:

— Но если я руковожу концерном…

— Именно этим ты и будешь заниматься, — заверила его Элизабет.

— Но право решающего голоса…

— Останется за мной. Я хочу быть уверена, что акции не будут распроданы на сторону.

— Понятно.