Избранные произведения в одном томе

— Часов пять! — ответил он жизнерадостно. — Будь дорога получше, управились бы за три.

И, помолчав, добавил:

— Я рассчитал так, что мы доберемся до темноты. Не хотелось бы, чтобы ночь застала нас в дороге.

Сандра беспокойно спросила:

— А что, ночью тут опасно?

— Ну, — неуверенно отозвался Рамирес, — это все-таки не граница… На всякий случай там сзади, в ящике, лежит кое-какое оружие. Но лучше обойтись без стрельбы.

Джип еще раз показал себя с лучшей стороны — в нём работал кондиционер. Иначе я бы просто спекся.

— Попрошу уважаемых пассажиров поглядеть налево, — сказал Рамирес бодрым голосом гида. — Окна только не открывайте. Пыли набьется!

Я приник к стеклу. Там в лощине, присыпанная бурым песком, смутно виднелась какая-то белая груда.

— О Боже! — воскликнула Сандра. — Это же кости!

— Так точно, мэм! — ухмыльнулся Рамирес.

— Вы их что, стаскиваете сюда, что ли? — удивился Хенрик.

— Вот уж нет! Сами приходят!

— Ладно тебе трепаться!

— Я правду говорю. Это — кладбище мутантов. Сюда приходят умирать всякие странные звери из Гиблых Земель. Сейчас уже не так часто, а раньше, говорят, они перли, как речной поток. А их тут уже поджидали. Видите?

Он кивком показал вверх, на небо, где медленно парили темные точки.

— Не знаю, что их сюда гонит, но это паршивое место, — и он нажал на акселератор.

Сандра грустно сказала:

— Не понимаю, как вы тут живете?

Он вновь усмехнулся:

— Красотка, разве это жизнь? Это адская работа, вот что это такое!

Постепенно солнце начало клониться к закату, и молчаливые каменные изваяния, застывшие точно стражи этой неприютной земли, отбросили длинные тени, лиловыми полосами перечеркнувшие красную почву.

Я вновь обернулся к Рамиресу:

— А что тут еще есть? Кроме пустыни?

Он пожал плечами:

— Гиблые Земли… это уже на самой границе с Мексикой и дальше. Насколько они в действительности простираются, никто не знает. Над ними даже самолеты не могут летать — отказывают приборы. Большую часть из них занимает Трясина — огромное болото, образовавшееся вскоре после катаклизма. Наши биологи говорят, что оно бурлит жизнью, но человеку туда лучше не соваться. Еще ходят слухи про какой-то затерянный город — ну, таких легенд у нас и до Катастрофы было полным-полно…

Наконец плоская как стол равнина сменилась холмами, которые поднимались все выше, а ближе к горизонту так густо поросли лесом, что красноватый оттенок сменился непроглядным сине-зеленым покровом, казавшимся еще более мрачным из-за быстро наступавших сумерек.

Неожиданно машина замедлила ход.

— А я думал, вы хотите успеть на базу до темноты, — заметил Хенрик, — похоже, вы не торопитесь.

— Еще как тороплюсь! — Рамирес выглядел напряженным. Он подобрался и настороженно сверкал темными глазами, осматривая окрестности. — Но мы не в Норвегии, парень. И даже не в Нью-Йорке. Хайвэев тут у нас нет, сам понимаешь.

Я взглянул вперед сквозь запыленное ветровое стекло.

— Что-то неладно?

Рамирес неохотно ответил:

— Похоже на то…

Джип прибавил скорость, потом резко остановился. Рамирес, перегнувшись через сиденье, достал винтовку и, натянув пыльник, надвинул на голову капюшон.

— Что там?

— Еще не знаю.

Я обернулся:

— Карс, Сандра, оставайтесь в машине. Пошли, Хенрик, посмотрим.

Карс начал было что-то возражать, но я взглянул на него, и он тут же заткнулся.

— Там, на заднем сиденье, есть ветровки, — не оборачиваясь, сказал Рамирес. — Наденьте.

— Это еще зачем? — буркнул Хенрик.

— Во-первых, температура к вечеру резко падает… во-вторых — пыль… Раньше мы тут вообще без респираторов не показывались. Теперь вроде нужды в них нет.

Я натянул холщовую робу и, машинально проведя рукой по кобуре, чтобы проверить, на месте ли пушка, вылез наружу. Рамирес уже стоял рядом с машиной, и вид у него был нерадостный.

— Колесо спустило, — объяснил он.

— У тебя что, запаски нет? — спросил Хенрик.

— Почему — нет? Есть. Но пока мы будем менять камеру, пройдет время. Мы не успеем добраться засветло. Это раз. А два — поглядите-ка, на что мы напоролись.

Я присел на корточки.

Поперек рытвины была уложена доска, сплошь утыканная ржавыми гвоздями. На нее и наткнулся джип. Рамирес вел машину осторожно, и он наверняка бы заметил ее, лежи она на дороге просто так, но она была искусно замаскирована сухой травой.

— Это ловушка, — мрачно сказал Хенрик.

— Угу… — рассеянно отозвался Рамирес. Он отошел в сторону и, присев на корточки, начал внимательно рассматривать что-то в густой пыли. Потом махнул нам рукой.

— Идите-ка сюда. Только осторожно. Следы не затопчите.

Нагнувшись, я и впрямь увидел чьи-то следы, освещенные косыми лучами заходящего солнца. Они уступали по размеру следам взрослого человека и не превышали детские, но, в общем, на том, что оставившее их существо, видимо, передвигалось на двух ногах, сходство с человеком и заканчивалось. Следопыт из меня никакой, но мне показалось, что ступни этого создания явно завершались крючковатыми когтями, а слабая вмятина между растопыренными пальцами свидетельствовала о наличии меж ними перепонки. Я вспомнил странную зверюгу, которую мы подстрелили в Фьорде… та вроде бы была гораздо крупнее…