Избранные произведения в одном томе

Смеясь, директор Некрасов распахнул со скрипом щелястую дверь и влез в предбанник, из которого пахло дёгтем и берёзовыми вениками. Директор Губернаторов решил не отставать от своего сотоварища и тоже влез для чего-то в предбанник, проломивши головою низенький потолок.

Перевёртывая ушата и громыхая листовым ржавым железом, неведомо для чего наваленным в бане, директора потолкались внутри и вылезли наружу.

— Чёрт знает что такое, — растерянно сказал Некрасов и развёл руками. — Пусто.

— Это что за шутки! — грозно сказал Губернаторов, одним взглядом охватив всех второклассников. — Это что за шутки! Где песец?!

— Там, там! — зашумели ребята. — Он там, в бане! Он должен быть там!

Заволновались второклассники, замахали портфелями, и тридцать три руки схватили за шиворот дошкольника Серпокрылова.

— Где песец?

— Где Наполеон? — ревели возмущённые второклассники.

— Какой ещё Наполеон? — отбивался дошкольник. — Не знаю никакого Наполеона!

— Говори, где песец? Где Наполеон?!

— Сейчас сколько время? — спросил дошкольник, стряхивая с себя чужие руки.

— Половина третьего, — сказал Павел Сергеевич.

— Ну что ж, — сказал дошкольник, — я думаю, он уже на полюсе.

Глава 47

ОКРУЖЕНИЕ И ПОГОНЯ

Верно сказано, что человеческое терпение имеет границы. Оно похоже на яичную скорлупу, внутри которой зреет усталость, отчаяние, гнев.

И вот лопнула скорлупа терпения, и страшный цыплёнок гнева выскочил на свет и кинулся клевать до-школьника.

— Где Наполеон? Куда ты его дел?

— Да чего вы пристали? — отвечал дошкольник. — Нет Наполеона! Я его отпустил! На полюс!

— Он его отпустил! — кричали второклассники, обманутые нагло и бесповоротно.

От грозных криков ещё больше съёжилась карасёвская баня, переползла от греха подальше на новое место.

— Товарищи директора! Мы ему доверили! А он отпустил!

— Прекратить базар! — рявкнул директор Некрасов, и даже пыжиковая его шапка побледнела от злости. Он выхватил из кармана зуб дошкольника Серпокрылова и растоптал его.

Дошкольник отошёл немного в сторону, независимо, впрочем, выглядывая из-под офицерской фуражки. Он был готов ко всему. А Вера растерялась — никак не могла понять, что же случилось?

Да неужели и вправду Лёша отпустил песца? Неужели серьёзно толковал он о полюсе и можно ли верить в такую ерунду?

Вера поглядела на дошкольника и поняла раз и навсегда, что сомневаться не приходится. По глазам его было видно, что он верил в ерунду и сделал чёрное дело — отпустил Наполеона.

— Это Верка виновата, — сказал Коля Калинин. — Она за него ручалась.

— Мы доверились.

— А ты, Меринова, — сказал директор Губернаторов, — придёшь в школу с родителями.

Локтями, портфелями вытолкали второклассники Веру из своих рядов по направлению к дошкольнику, а сами сплотились вокруг директоров.

Недолго продержалась Вера на вершине славы. Всё делала по справедливости, а всё-таки пал на её голову гнев второго класса, и бывший помощник Коля Калинин вышел на первое место, да ещё и обвинял её во всём. Как быстро, как неожиданно меняется всё в жизни!

— Окружить деревню! — зычно скомандовал Некрасов.

— Закрыть все входы и выходы! — поддержал его директор Губернаторов.

Размахивая портфелями, бросились второклассники, как воробьи, врассыпную, помчались выполнять приказ директоров. В мгновение ока деревня Ковылкино была окружена. Из-за каждого кустика, баньки, стожка выглядывали второклассники, и не то что Наполеон Третий — мельчайшая курица не вышла бы из деревни незамеченной.

Взявши друг друга под руки, директора посовещались и решили сами взять деревню в кольцо, оглядеть все входы и выходы дозорным взглядом.

Директор Некрасов пошёл на север, директор Губернаторов на юг, и минут через десять они уже встретились на востоке. Следов Наполеона они не нашли. Наверно, ушёл Наполеон по дороге, которая так была перепахана, что на ней и сам слон не оставил бы следов.

— Надо расспросить местных жителей, — предложил Некрасов.

— Интересная задумка, — поддержал директор Губернаторов.

Около магазина директора сразу наткнулись на местного жителя. Это была соседка Нефёдова, которая тащила очередной десяток хлебных кирпичей.

— Здравствуйте, тётушка, — почтительно сказа Некрасов. — Вы не видали маленькую такую собачонку?

— А на кой же мне пёс маленькая собачонка?

— Погоди, не ругайся, — остановил её Губернаторов. — Это не простая собачонка, а вроде лисы. Хвост пушистый.

— С хвостом видала.

— Где?

— Да эвон на дороге.

— Ну так и есть! — воскликнул директор Некрасов. — Ушёл по дороге! Скорей к машине.

Директора добежали до школы, повскакивали в «газик», который мгновенно же взревел и помчался вслед за Наполеоном.

Ковылкинская дорога бессовестно подкидывала «газик», хватала за колёса, стараясь их оторвать, швыряла в чудовищные бездны — колдобины, вытряхивала из «газика» душу. Гайки с автомобиля сыпались на дорогу, как чешуя с плотвы.

Минут через десять они увидели на дороге какое-то низкорослое пятно. Это был зверёк неясного цвета, кажется, и вовсе без хвоста.

— Наполеон! — закричал директор Некрасов, и в голове его мелькнула ужасная мысль, что хвост чрезвычайному зверю отгрызли дворняжки.